продолжала я, – Вот моя племянница с внуком приезжали и три дня назад улетели обратно в Бостон. И я заедаю свою боль таблетками. Малыш прекрасный как солнечный свет. Но у него был инсульт при родах, теперь ножку слегка тянет. Я тоже, наверное, умею любить друзей.
Мы перешли на Толино поле, лекарства, болезни. Он оживился:
– Сегодня консультировал пятнадцатилетнего мальчика из Бразилии. Экзистенциальный страх. Таблетки – только 50% помогут. Надо учить быть сильнее, чем страх. А какие таблетки пьешь? Поподробнее, будь любезна.
– У меня подруга – психиатр. Она при сильном стрессе посоветовала "атаракс" под язык / еще "бифрен" плюс витамины "Антистресс" французские, принимать дня за три до их отъезда начала, но все равно хорошую истерику дома устроила, и потом двое суток почти без сил валялась.
– Гидроксизи́н атаракс это аналог димедрола – очень мягкое средство. при сильном стрессе – бесполезно, -как я поняла Толик с моими препаратами не согласился. Конечно -бесполезно, наверное даже всё бесполезно, только пережить временем, отдалиться.
Тут я начала ему высылать фото своего крестника.
– Очень красивый, – Толику понравился, – Глаза как у ангела.
– И я о том же.
– Сходящееся косоглазие справа. Наверное, правополушарный тип. Будет либо художником, либо музыкантом.Учите его изобразительному искусству.
– Он любит чтоб ему рисовали, сам не очень.
– Научится, просто еще маленький.
– Но так болтаемся уже четыре года – они там, мы тут. Старший уже без мамы вырос – со мной. Это, конечно, не самый худший вариант в жизни. Но вот я страдаю за своим маленьким принцем, – лились из меня страдания.
И я накидала ещё фоток малыша.
– Какой замечательный мальчик, – опять Толик одобрил изображения.
– Да. Его все любят, а уж как я его люблю.
– А с кем он там сейчас?– то есть Толик очередной раз так меня и не услышал.
– Он с мамой своей, и сюда прилетал, и там, – я никогда не понимала людей, которые не слышать, когда им рассказываешь.
– Ты расскажи о себе. Как же мы друг друга потеряли? Як же так?– Толик перешёл на свою любимую со мной тему. Ещё и сноску на песню "Холодно" "Океана Эльзы" прочувствовано прислал.
– Я не помню. Кажется, тебе не разрешали со мной встречаться, – написала я. То есть всё – всё ранее написанное – не было рассказом обо мне?
– Вот это новости. Такого не было. Никто мне не запрещал. Почему ты так думаешь?
– Ты мне сказал что Маркин тебе сказал, – отказалась я от беспамятства. То есть мог присутствовать вариант, что я так и сама могла подумать?
– Да, у меня родственники из КГБ были, но никто не запрещал. Да, Маркин сейчас генерал, но он не говорил мне такого. Это я просто от стыда что я сам не смог … может ты помнишь?
Я честно обозлилась. Как интересно: "Тут помню, тут не помню", и какой нафик генерал, ему вообще под семьдесят и он был тренер, а потом коммерсант. Штирлиц
