все равно нет будущего.
Он пожал плечами:
– Возможно, она немного пострадает, но выживет.
– Это неприемлемо, – сказал я.
Он заморгал. Его рука поводила пистолетом по ляжке, туго обтянутой штаниной.
– Я вижу, ты не совсем осознал положение, – заметил он. – Я сказал: ты уйдешь отсюда только на определенных условиях. – Благодаря бесстрастному тону его безумные слова звучали убедительно. – Условия такие: ты нанимаешь конкретного жокея и ни к кому не обращаешься за помощью, включая полицию. Если ты нарушишь одно из этих условий, конюшня будет уничтожена. Но, – он заговорил медленней и внушительней, – если ты не согласен безоговорочно с этими условиями, свободы тебе не видать.
Я молчал.
– Все понял?
– Да, – вздохнул я.
– Хорошо.
– То есть вы не мелкий мошенник – вроде так прозвучало.
Его ноздри раздулись.
– Я манипулятор.
– И убийца.
– Никогда не убиваю, если жертва на этом не настаивает.
Я уставился на него. Он едва сдерживал смех от собственной шутки, о чем свидетельствовали участившиеся дыхание и подергивания губ.
«Жертва, – подумал я про себя, – не собирается настаивать на таком финале. Пусть толстяк повеселится».
Я слегка подвигал плечами, пытаясь расслабить их. Он это заметил, но ничего не предложил.
– Кто же тогда, – спросил я, – этот жокей?
Он помедлил с ответом.
– Ему восемнадцать.
– Восемнадцать?
Он кивнул:
– Ты дашь ему хороших лошадей для скачек. В этом дерби[3] он примет участие на Архангеле.
Невозможно. Абсолютно исключено. Я посмотрел на пистолет, покоившийся на изделии дорогого портного. Я ничего не сказал. Сказать было нечего.
Когда он снова заговорил, пытаясь скрыть акцент, в его голосе звучало удовлетворение победой:
– Он придет в конюшню завтра. Ты наймешь его. У него пока не так много опыта в скачках. Он наберется его при тебе.
Неопытный наездник на Архангеле – абсурд. На самом деле это был такой абсурд, что понадобились похищение и угроза убийства, дабы я поверил в серьезность подобных требований.
– Его зовут Алессандро Ривера, – сказал толстяк.
Подумав немного, он добавил:
– Он мой сын.
Глава 2
Когда я снова очнулся, то обнаружил, что лежу лицом вниз на голом полу в обшитой дубовыми панелями комнате в Роули-Лодж. Слишком много голого паркета повсюду. Не моя ночь.
В памяти постепенно всплывали факты. Мне было муторно, я продрог и плохо соображал, как после наркоза…
Наркоз.
На обратном пути у них хватило любезности не бить меня по голове. Толстяк кивнул американцу с резиновой физиономией, и тот вместо удара дубинкой слегка уколол меня чем-то в
Название скачек племенных трехлетних лошадей. Самое известное дерби в конном спорте – это Эпсомское дерби в Великобритании.
