style="font-size:15px;"> Принесли каштановый суп с лангустинами. Максим хотел доставить ей удовольствие, и это ему удалось, суп действительно был вкусный. Неспешно ели, разговаривали о каких-то не слишком волнующих, но приятных вещах, наблюдали за голограммами, которые возникали под потолком в лучах проектора, и за тем, как с переменой блюд причудливо меняется подсветка зала…
– Пойдем? – наконец спросил Максим.
Соня улыбнулась, глядя ему в глаза, и ответила:
– Да.
– Ко мне?
– Хорошо.
– Ты сводишь меня с ума. Знаешь?
– Догадываюсь! – засмеялась она.
– Ты этому рада?
– Конечно!
– А мне иногда кажется, что тебе все равно.
– Почему тебе так кажется? – удивилась Соня.
– По тебе трудно понять, что ты чувствуешь.
– Это плохо?
– Это возбуждает.
– Значит, это хорошо?
– Значит, так.
Максим жил рядом, на Плющихе, и домой к нему пошли из ресторана пешком. Август стоял теплый, идти по вечерним улицам было приятно. Прошли по набережной мимо высокого полукруглого дома и свернули во дворы. Максим обнял Соню и, склонившись, поцеловал в поперечную прорезь, сделанную на ее платье так, будто ткань случайно разорвалась на груди.
– Ты одеваешься просто сумасшедше, – проговорил он.
Голос его стал низким, клокочущим, и это свидетельствовало о возбуждении больше, чем слова.
Платье в самом деле было выдающееся. Пока Максим был в командировке, Соня съездила в Юрмалу к Лайме, с которой училась в университете. Увидев это платье в рижском магазине, она сразу поняла, что Макс такое оценит. Бледно-зеленое, из плотного трикотажа, до лодыжек длиной, закрыто до горла, и вот эта распадающаяся поперечная прорезь на груди. Ложбинка, которая виднелась в прорези, выглядела так, что, когда Соня ожидала сегодня такси у своего дома, проходившая мимо злобная тетка окинула ее таким взглядом, каким посмотрела бы, наверное, на голую распутницу. У платья имелся, правда, еще разрез сбоку, от лодыжки до бедра, но он не был виден, пока не сделаешь шаг, так что впечатление, произведенное на тетку, объяснялось только развратным видом прорези.
Максим вдохнул глубоко, словно стараясь замедлить сердцебиение. Рассыпанные по плечам Сонины волосы попали ему в нос, и он чихнул. Соня засмеялась, поцеловала его, и они вошли в подъезд.
Его дом тоже был построен недавно, и его же компанией, поэтому пентхаус, который Максим для себя выбрал, являлся образцом безупречного современного жилья. Соне нравилось смотреть в огромное панорамное окно, за которым открывался вид на Москву-реку, церковь Михаила Архангела, цепочки и созвездия городских огней.
Она прошла в комнату и остановилась возле низкого стеклянного столика, глядя на эту сияющую московскую россыпь.
– Как твое платье снимается?
Максим
