не прилагал к тому усилий. Все драк-шелле обычно получают несколько университетских образований на протяжении своей длинной жизни, и потому любой из них без малейшей подготовки мог бы стать прекрасным учителем почти по любому предмету. Но и нас поставили в условия тяжелой ответственности: сдадим экзамен не слишком хорошо – и получится, что не оправдали грандиозный подарок. На этих уроках даже Райна не осматривала одногруппников и не кривила лицо от вида чьих-нибудь старых юбок, боясь не успеть записать хоть слово, вылетавшее изо рта самого настоящего драк-шелле.
Мы немного привыкали к его присутствию, расслаблялись. Наверное, к концу триместра даже дышать на лекциях отважимся погромче. Но я снова перестала чувствовать ноги, когда после очередного занятия милорд Ао меня окликнул:
– Это ведь ты Нилена, рожденная быть целительницей? Задержись, будь добра.
Со мной многие преподаватели беседовали в первые дни, я сразу признала за ними право на этот интерес и внимательно слушала их советы. И все же в этот раз по неявной причине забеспокоилась. Мне даже с виконтами и всякими там баронами не приходилось оказываться так близко, а этот дракон с молодым лицом и седыми висками по статусу был больше тысячи виконтов.
– Присаживайся, Нилена, – поторопил он. – Хочу устроить маленькую проверку твоим способностям.
Я пододвинула стул и присела к краю ближайшего стола, он разместился напротив и тотчас вынул из внутреннего кармана черного сюртука большую брошь. Старое золото с темно-красными камнями – возможно, за такую вещицу можно купить целиком университет вместе с Радожкой и всеми ее жителями.
– Не стесняйся, потрогай, – он пододвинул длинным пальцем украшение в мою сторону. – Скажи хоть что-нибудь о ее владельце.
Я отмерла и с удивлением глянула на него. Едва не поежилась от непривычных глаз цвета светлого золота, пересеченных вертикальной темной полосой зрачка, расширяющегося и сужающегося в зависимости от освещения.
– Милорд Ао, – нерешительно подала голос. – Разве мне можно заниматься такой магией?
– Разумеется! – заверил он. – Говорят, некоторые одаренные лекари по личной вещи могут перечислить все хвори ее хозяина.
Я про такое не слышала, но не может же мне врать преподаватель. Тем более, он не способен перепутать, что поможет моему дару, а что ему повредит. Я осторожно взяла брошь, сжала в кулаке и закрыла глаза. Ощутила какую-то красную пустоту. Отложила вещь на стол, вновь подняла взгляд на дракона и ответила, сомневаясь в каждом слове:
– Не чувствую никаких хворей. Я почти уверена, что хозяин этой вещи умер. Вряд ли что-то еще может отдавать такой же пустотой. А привкус красного может означать, что умер он насильственной смертью или сам был воплощением красного… не демон ли?
Испугавшись
