успеваем на лондонский поезд.
Глава 5
– Я, пожалуй, выпью. Ты будешь? Джин?
Я киваю, Патрик уходит искать вагон-ресторан. Чувствую себя опустошенной, в ушах звенят всхлипы Мадлен. Мы провели с ней только полтора часа, а кажется, что куда больше.
Тилли уже отучилась и сейчас бежит к Карлу, который болтает с другими родителями. Может, они отправятся в кафе выпить горячего шоколада. Или, может, кто-то из подружек пригласит Тилли к себе поиграть, тогда Карл будет пить чай на кухне с подружкиной мамой, а девчонки – играть в переодевания. Я чувствую запах шелковистых Матильдиных волос и тепло ее макушки, а в следующий миг сердце екает от испуга: Матильда исчезает, возвращается Патрик с джином. Я делаю большой глоток, алкоголем изгоняя страх. День получился тяжелый, только и всего.
Патрик подается вперед, кладет руку мне между ног и шепчет на ухо:
– Туалет тут рядом. В вагоне больше никого нет.
Знаю, что нужно возразить, напомнить, что мы с ним расстались. Я молча смотрю на него, чувствуя, что ладонь прожигает насквозь. Я вливаю в себя остаток джина и иду за ним, в последний момент схватив сумочку.
Патрик запирает дверь туалета и поворачивается ко мне. Затаив дыхание, я жду, что он сейчас поцелует, притянет меня к себе, нежно коснется моей щеки, как уже касался сегодня. Из-за эмоций Мадлен нервы на пределе, но это гарантированный способ успокоиться. Какое-то мгновение мы смотрим друг на друга – глаза в глаза. Потом его ладонь проскальзывает за тугой пояс моей юбки прямо в трусики, и напряжение отпускает.
Я вздыхаю, а Патрик осторожно ставит меня на колени и расстегивает ширинку. Ничего похожего на «ты – мне, я – тебе». Стараясь не залезть в лужицу мочи, я подбираюсь к нему и обхватываю его ладонью. Свободной рукой я держусь за раковину, к которой он прислонился. Он притягивает мою голову еще ближе, и я закрываю глаза.
Патрик кончает, я споласкиваю рот и сплевываю в раковину. Я устала и в зеркале вижу, что в уголках глаз тушь размазалась, а помады и след простыл. Тревоги возвращаются, как только отлетает кайф. Недовольство отражается в лице женщины, которая ждет у туалета с маленьким ребенком. Когда мы проходим на свои места, она тихонько цокает языком. В суете я забываю сумочку. Женщина окликает меня и отдает сумку, вытянув руку, словно ей противно со мной общаться.
Сумку я беру, не поднимая головы, чтобы не видеть лица женщины. Патрик садится на место и сразу утыкается в свой «блэкберри», отдаляясь от меня с каждым нажатием на клавиши. Я смотрю в окно, стараясь не думать о том, что где-то рядом воняет старой мочой. В лужу на полу туалета я точно не влезла. Но вот я нюхаю уголок сумочки, трогаю его пальцем и брезгливо одергиваю руку. Сырой. Колени я защитила, не подумав о сумке «Малберри», которую купила на гонорар с первого большого процесса. Увидев, чем я занята, Патрик морщится, потом возвращается к своим е-мейлам.
Телефон звонит, когда я перекладываю последние вещи из вонючей сумки в сумку на колесиках. На экране название Матильдиной школы, и у меня сердце екает. Прежде чем ответить,
