ося в прекрасные, неведомые дали. Окутывали мягким розовым облаком, нежностью и заботой. Я откинулась на спинку кресла и, отложив срочный заказ, погрузилась в чарующую мелодию.
Что и говорить, эльфийская флейта способна загипнотизировать кого угодно. Моя ручная птичка Фенька, до этого момента остервенело разрывавшая кусочки бумаги, сейчас сложила крылышки, закатила глазки и, покачивая головой, внимала мелодии…
Постойте. Эльфийской? Я сказала – эльфийской? Но как, простите, такое возможно? С Кленовым Долом у Сенталии, насколько помнится, довольно напряженные отношения уже года три-четыре. За это время ни один уважающий себя эльф не переступил границу, разделяющую два некогда дружных государства. Равно как и сенталийцам не было хода в эльфийские владения. И не то, чтобы причина была очень уж веская для прекращения дружбы. Стычки, раздоры и взаимное непонимание случались всегда, и всегда же находилась возможность их урегулировать. Однако в последнее время две страны будто искали повод поссориться, чтобы потом не помириться. За небольшое, пусть даже ненамеренное нарушение границы преступника казнили на месте, чему, конечно, соседняя держава ничуть не радовалась. Жару добавили эльфийские стражи, уложившие на месте компанию богатеньких недорослей, решивших порезвиться в Доле и поискать для утех среброликих красоток. Эльфы, мастера иллюзий, заманили балбесов подальше в лес, да и перестреляли на месте, как цыплят. А потом вывезли трупы к границе и оставили. Наши посчитали это прямой провокацией, объявили любого эльфа персоной нон-грата, прервали дипломатические отношения и пригрозили войной, хоть и не очень уверенно. Эльфы в ответ воздвигли невидимую, но непроходимую для людей и иных рас стену.
Тем не менее, невзирая на все эти события, эльфийская флейта звучала близко! Искусный музыкант находился совсем рядом, в одном из соседних номеров гостиницы, где я временно проживала.
Из блаженного небытия меня грубо выдернул резкий удар в дверь. Фенька встрепенулась, чирикнула, выражая неудовольствие, и возмущенно вспетушилась, рассыпав в воздухе сноп ярких искр. На полу появилось еще несколько черных точек. Эх, Фенька, вытурят нас с тобой отсюда за порчу имущества, где жить будем?
Еще один удар. Причем грохнули так, что затрещали петли. И если прожженный кое-где пол еще полбеды, то сломанная дверь – это выселение стопроцентное, как любит говаривать комендант нашего студенческого общежития.
Открыв дверь, я с неудовольствием обозрела массивную фигуру, занимавшую весь проем.
М-да, эльфийская флейта способна зачаровать практически каждого, включая зверей и птичек.
Но только не троллей.
Один из представителей этого воинственного и обделенного интеллектом племени сейчас нависал надо мной
– Бренчишь? – хмуро поинтересовался он.
– Нет, – честно ответила я.
– Бренчишь, – это он сказал уже утвердительно. И зачем надо было спрашивать?
– Как? – я показала пустые руки. – Как я бренчу? На чем?
Он подумал. Сказал:
– Не знаю. Но прекращай. А то во.
И поднес к моему носу огромный кулак.
– Я. Не. Бренчу, – раздельно и по возможности внятно сказала я. – Это кто-то другой.
Тролль почесал затылок:
– Кто?
– Не знаю. Комнат много. Жильцов тоже. Кто угодно может э-э-э… бренчать.
Кажется, такая простая мысль не приходила ему в голову.
Из соседнего номера на звуки наших голосов высунулся гном с вытаращенными от чрезмерной любознательности глазами. Эти маленькие проныры, владельцы почти всех городских лавок, совали свои любопытные носы в каждую дыру, всегда были в курсе новостей и распространяли их вместе с товаром, неизменно добавляя пару сплетен, собственное мнение, версии и догадки, – и поди потом отличи правду ото лжи.
– Эльфийка живет напротив, – услужливо и, как мне показалось, чуть ехидно сообщил гном. – Сегодня утром приехала. Рано было. Вот никто и не видел. А я как раз в лавку собирался… Мы собирались.
Вслед за первым из номера вылез гном номер два.
Тролль рыкнул, повернулся к указанной двери и впечатал в нее кулак.
Флейта смолкла, дверь открылась и на пороге появилась сребролицая. Как и ее музыка, она вся была сама нежность, хрупкость и совершенство.
Дитя леса, сестра природы, что она делает здесь, в грубом номере дешевой гостиницы?
– Приветствую всех от лица своего народа! – сказала девушка хрустальным голосом, который сладостью и болью отозвался в моем сердце.
Гномы осклабились и мелко закивали. Я тоже
