его дело, сегодня, как и подобает наследникам Авраама, оказались в рассеянии.
Сергей Зуев сделал для осуществления университетской утопии больше, чем было в человеческих силах. Оторванный от дела своей жизни, он в тяжелейших условиях сумел поделиться с нами своим личным опытом утопии. Теперь мы все ждем его возвращения на капитанский мостик. Наша задача – удержать корабль на плаву.
Благодарности
С любовью и искренним восхищением моим друзьям и сокурсникам, дружбе с которыми в 2023 году будет 50 лет и чьи советы и письма были неоценимы во время этой работы:
Андрею Зорину, который затратил множество трудов, времени и дружеского внимания, чтобы перевести мою устную культуру в академически приемлемые рамки, и ни словом, ни намеком не дал мне понять, каких усилий ему это стоило; и вместе с Ирой просто был рядом;
Ляле Костюкович, замечательному эрудиту и талантливой переводчице, чьи письма-эссе о столпе Фоме и учителе его Альберте, бойце Абеляре и романтике Дж. Бруно, иезуитах и протестантах указывали мне на ограниченность собственного знания и вели по новым сюжетам, лишь малую часть которых я успел и сумел использовать;
Юрию Слёзкину, чьи скептические замечания о присутствии критического мышления в современном университете только лишь подчеркивали наличие оного у университетского профессора, работавшего и учившего в лучших университетах мира;
Ирине Прохоровой, чья дружеская, организационная и иная помощь и поддержка возвращали меня и всех нас во времена, которые все мы считаем лучшими годами нашей жизни;
Лене Орловской и Вере Мильчиной, чьи цитаты из Вяземского, Пушкина, Тургенева и Вериной бабушки не давали забывать об ироническом мужестве людей в их различных исторических обстоятельствах.
Моя глубочайшая благодарность:
Николаю Гринцеру за его душевную и интеллектуальную щедрость, которой я смог воспользоваться лишь в небольшой мере, что оставляет надежду на продолжение нашего долгого разговора;
Петру Щедровицкому, моему давнему другу, хорошо понимающему разницу между мыслью, эмоцией и со-чувствием, но щедро делившемуся со мной и первым, и вторым, и третьим, невзирая на разделяющие их границы;
Марии Фаликман, талантливому исследователю-психологу и – неожиданно для меня – замечательному поэтическому переводчику;
Павлу Мрдуляшу, поддержавшему меня и делом, и книгой, и дружеским советом.
Моя искренняя человеческая признательность людям, которые каждый по-своему помогали и поддерживали меня в это непростое время:
Егору Соколову, моему добровольному помощнику, первому читателю, незаменимому комментатору и, конечно же, истинному шанинцу;
Тимуру Курбанову и Софье Сорокиной, тоже шанинцам, за книги, добрые слова и постоянную поддержку;
Марине
