заставив стрельца заскрипеть от боли зубами.
– Кость целая, – постановил лекарь, возвращая портки на место. – Но мочиться тебе, друже, неделю через ой-ой-ой придется.
Далее Ремезов отправился в лес искать какой-то особенный мох. Пару часов спустя он его отыскал и, воротившись, напихал зеленую мякоть пострадальцу в пах. Выудил из-за пазухи склянку с жижей цвета сепии, разболтал несколько капель в чарке с водой (снадобье воняло ужасно), влил стрельцу в рот. Хочубея к тому времени лихорадило, так что отец Никон бдил подле хворого, молился и ждал, когда тот просветлеет сознанием для причастия, может быть, последнего.
За это время успел отличиться Игнат Недоля. Он взялся рубить дрова, да так увлекся, что зарядил себе обухом топора по лбу. Пришлось Семену и его в чувства приводить.
К вечеру Егор Хочубей притих, забылся сном, а путники собрались за трапезой у костра. Жевали полву с сухарями, но без аппетита, мысли всех крутились вокруг случившегося.
– Щука, говоришь? Да в ней полторы сажени! Я о таких щуках слыхом не слыхивал. Она же башку человеку откусит и не подавится! – разгорячился стрелец Ерофей Брюква, человек замкнутый и угрюмый, недоверием под самую макушку набитый; ну да теперь несуразица с Хочубеем подвигла и его свое слово сказать.
Перегода по своему обыкновению в задумчивости шапку на лоб сдвинул и чесал голый затылок, слушал молча.
– Иртыш безмерный, а по реке и щука, – рассудительно молвил сотник, потирая пальцами лоб. – Чего без толку рыбину в демона рядить?
– Что-то мы ни налима, ни осетра таких размеров не брали! – съязвил Васька Лис, изначально на язвительность настроенный. – Чего ж они не по реке-то?
– А крест на голове у щуки был? – вклинился Игнат Недоля, сияя гулей на пол-лба.
– Чего? – не понял Васька Лис.
– А того. Щука щуке рознь. Господь щуку сотворил, чтобы она в реках да озерах княжила, а черт, на то глядя, и себе решил водяного волка вылепить. Господь, об том узнав, всех своих щук пометил, с того дня все его щуки на голове крест носят. А у чертовой щуки креста на голове не бывает.
– Понеслась! – с досадой произнес Лис.
– Стрелецкое горло – суконное бердо: все перемелет, – вставил Демьян Перегода, с улыбкой глядя на Игната.
– То правда! – упрямо гнул свое Недоля. – Вот что мне дед рассказывал. Случилось ему щуку поймать на три пуда весом. Невод окаянная в лопать изорвала, но дед тогда молодой был, осилил, выволок проклятую на берег. Да так улову обрадовался, что тут же поволок ее домой. А щука и не трепыхалась, прикинулась, будто издыхает. Дед рыбину во дворе в бочку сунул, сам в избу пошел домашним хвастаться да казан для ухи готовить, а собака вокруг бочки прыгает, лает-заливается, пеной исходит. Почуял пес недоброе, ну да хозяин его без внимания
