мог видеть даже отец, не говоря уже о ком-либо другом) продолжались две-три недели, пока мама не уговорила отца пригласить священника… она просто не знала, как исправить всё то безумие, которое её окружало. Мой новый друг предупредил, что пришла пора показать, насколько важно для меня наше общение. Когда священник зашёл в мою комнату и стал монотонно тараторить, я подскочил и ударил прямо в лицо. Отец тут же отвесил мне в ответ… нет, не отвесил – размазал меня по стене, но я встал и снова бросился защищать Борца, который улыбался за моей спиной. Привкус собственной крови и полное безразличие к боли, это божественно, это незабываемо…
Луч, укорачиваясь, уже приближался к утёсу. Глеб с некоторым беспокойством по этому поводу бросал взгляды на Веденею, ожидая команды. Однако звезда продолжала хранить царственную безмятежность.
– Что было потом? – полюбопытствовал Глеб.
Глаза Игната будто покрылись изнутри матовой плёнкой, и он незряче посмотрел на соседа.
– Потом? – осклабился он. – Потом попа заменили психиатром. Меня кормили какой-то пакостью и пять лет держали на учёте.
Склонив голову, Игнат полностью погрузился в размышления, так что не реагировал на происходящее вокруг. Веденея жестом указала Глебу на лунную дорогу – пора уходить! Он же кивком спросил, куда они денут Игната. «Оставим!» – шепнула звезда. И чуть поколебавшись, Глеб с ней согласился. Его сосед был явно не в себе, что подтверждала поведанная только что история тяжёлого взросления и знакомства с Гасителем звёзд, к тому же известно наверняка, что Игнат работает против них, против Веденеи. Уничтожить его каким-нибудь способом казалось совсем недопустимым вариантом – ни раньше, ни тем паче сейчас Глеб не сумел бы убить живое существо. Веденея, вероятнее всего, тоже. Посему оставить Игната в Птичьем мире выглядело наиболее приемлемым выходом из сложившейся ситуации. Так будет лучше, а судьба сама решит, кому что суждено.
Веденея взошла на лунную тропу и, не оглядываясь, двинулась вперёд. Глеб постарался поддерживать заданный темп. Ему показалось, что они удалились на достаточное расстояние и луч должен уже вот-вот испариться над утёсом. Как вдруг сзади донёсся хруст, сопровождаемый коротким вскриком. Веденея замерла, втянув голову в плечи, словно рядом с ней внезапно случился взрыв, а затем медленно повернулась всем корпусом. Испуганный Глеб, ловя каждое шевеление мускула на лице ясносветлой звезды, сначала оценил её реакцию и лишь после того отважился обернуться. Из-за неожиданности он сильно струсил поначалу – в момент, когда всё это произошло, ему показалось, что нечто огромное врезалось и сотрясло луч или, как минимум, обрушился утёс, на котором они втроём отдыхали.
Но было всё совсем, разумеется, не так. Это Игнат, очнувшись за миг до критического укорачивания лунной тропинки, успел всё-таки запрыгнуть на луч, уцепиться за него, что было мочи. Поднявшись с колен, он победоносно улыбнулся Глебу и Веденее – не настолько я прост, чтобы так легко отделаться от меня!
