две капли воды.
Хорошо, что я говорила с бароном, ещё лёжа в постели. Иначе у меня подкосились бы ноги. От невероятной новости я потеряла дар речи, позабыв сразу все языки, которыми я владею. Встревоженный моим долгим молчанием, Максимилиан Александр почти закричал:
– Юлия, Юлия! Вы меня слышите?!
– Na ja… Ну, да, – ватным голосом пробормотала я. – Давайте сделаем так. Я сейчас встану, приму душ, выпью что-то бодрящее и сама позвоню вам. Минут через двадцать.
– Хорошо, моя милая. Понимаю, насколько вы ошарашены.
– Не то слово, барон.
Ошарашена. Ganz überrascht.
Наше прошлое
Наверное, нужно кое-что пояснить для тех, кто не знает историю моих взаимоотношений с семьей Киофар – потомками уйлоанских династов, когда-то обосновавшихся на Тиатаре. Я об этом писала в предыдущих частях своих хроник, но не каждый обязан читать всё с начала.
Принц Ульвен Киофар, известный в научных кругах как профессор Джеджидд – мой любимый и незабвенный учитель, выдающийся космолингвист и один из основоположников исторической уйлоанистики, первый ректор Тиатарского университета. Он погиб много лет тому назад на планете Лиенна, куда его пригласили с официальным визитом, надеясь, что он станет там императором, поскольку местная уйлоанская диаспора мечтала воссоздать все институты существовавшей когда-то на Уйлоа империи, а единственным законным потомком династии Уликенов был принц Ульвен. В силу разных причин он отказался от титула, предложив возвести на престол свою младшую сестру, принцессу Иссоа. С этим вроде бы все согласились, однако либо он успел восстановить против себя правящую верхушку Лиенны, либо фанатичные приверженцы древних обычаев в самом деле сочли его отречение предательством и кощунством. Уйлоанской империей никогда не правили женщины, а Иссоа, вдобавок, являлась носительницей генетической мутации: она была ярко выраженной алуэссой – океанидой, способной воздействовать своим голосом на психику окружающих.
Его закололи ритуальным кинжалом во время священной церемонии у очага во дворце Уллинофароа, и он умер на руках у своей супруги Илассиа и в присутствии многих свидетелей – сестры Иссоа, ее жениха, доктора Эллафа Саонса, моего мужа Карла Максимилиана, а также окружавших их высокопоставленных лиеннцев. Карл сумел быстро эвакуировать всю семью, включая умирающего или уже скончавшегося Ульвена, на «Гране», наш семейный корабль. Затем с помощью аисянского космолета «Улисс» все они вернулись на Тиатару. Конечно, везти с собой мертвое тело было немыслимо. Практичные аисяне, сопровождавшие «Гране» и обеспечивавшие техническую и финансовую сторону межгалактического перелета, не пошли бы на такие бессмысленные затраты. Ульвена кремировали прямо в космосе, а семье Киофар вручили потом лишь капсулу с прахом.
Я находилась в то время на Тиатаре, в доме семьи Киофар. Ульвен накануне отлета назначил меня Хранительницей своего очага (и тогда ко мне навсегда пристало это именование; с точки зрения уйлоанцев – чрезвычайно почетное). Мое присутствие не только обеспечивало порядок во всех помещениях, наполненных фамильными ценностями, но и создавало совершенно необъяснимую связь между сакральным пространством дома,
