бормочу, что двигатель холодный, вряд ли удастся ее догнать. «Удастся!» – убеждает гаишник и плюхается рядом на переднее сиденье. Трогаюсь, еду медленно. «Давай быстрее», – командует милиционер. Отвечаю, что не хочу превышать установленный скоростной режим. «Да ты чего? – изумляется гаишник, – ты же с представителем власти!» Я прибавляю. Гаишник с прищуром смотрит на меня и интересуется, как дела. Ничего, говорю, а сам сжимаюсь от напряжения. Ведь от меня должно нести, как от винной бочки. «Вот они, – вопит милиционер, – красные «Жигули». Заходи слева!» Захожу, догоняю, иду вровень. Он свистит, я сигналю. «Жигули» осознают, в чем дело, тормозят. Я по приказу милиционера перекрываю им путь. Гаишник выскакивает, на ходу благодаря меня. Вот так не совсем трезвый водитель участвовал в поимке, возможно, менее выпившего «собрата». До сих пор испытываю угрызения совести.
В другой раз притормозивший меня страж правопорядка начал читать лекцию о недопустимости превышения скоростного режима. Я попытался оправдаться: «Не езжу я быстро, у меня теща на заднем сидении, если стану лихачить, она меня придушит!» Услышав такое признание, гаишник встрепенулся и кинулся к моей машине с криком: «Где теща? Давай ее сюда!» Еле успел его остановить. Объяснил, что выразился фигурально, пошутил. Гаишник, однако, продолжал кипятиться, растолковывая мне, несмышленому наивняку: «Ты не храбрись! Знаешь, сколько бывает случаев, когда пассажиры душат водителей до смерти!»
А вот еще один оригинальный сюжет. В ту эпоху, чтобы попасть даже в самый заштатный московский ресторан, нужно было как минимум отстоять пару часов в очереди. Иногда удавалось сократить томительное ожидание, всучив взятку швейцару. Но в ресторанах высшей категории – «Праге», «Метрополе», «Национале» – такие трюки не срабатывали.
Однажды, чтобы заказать столик в «Праге», я вынужден был провести целый ряд мероприятий. Прежде всего, с помощью тестя обратился за помощью к товарищу, который курировал в Москве общепит. Он сделал звонок самому директору ресторана. После этого потребовалось официальное письмо из Госкомитета по труду и заработной плате руководству «Праги» с изложением просьбы. С письмом я отправился на прием к директору, получил его резолюцию и передал документ администратору.
В кабинете администратора состоялись типичные переговоры по поводу меню. Действовали правила, в соответствии с которыми клиент должен был заказать определенный набор продуктов и обязательно несколько закусок, включая дорогостоящие. Также непременно горячие блюда, крепкое спиртное, прохладительные напитки, сладкое, фрукты. Ассортимент богатством не отличался, выбирать приходилось из двух-трех вариантов, к тому же, как правило, ресторанный работник навязывал свою волю. Например, на просьбу подать осетрину горячего копчения следовала строгая рекомендация:
– Лучше возьмите семгу.
– Хорошо, давайте семгу, – безропотно соглашался клиент и затем просил красного вина. Любой марки, лишь бы красного цвета.
