на частых здесь постоялых дворах. Такое читается внимательными людьми на раз. Ну а, как видно, непонятливых на этом оживленном и хорошо натоптанном торговом пути уже давно всех прикончили, еще задолго до подхода каравана.
Открывшаяся за поворотом преграда из трех саней вызвала скорее недоумение, чем чувство страха. Купец, скачущий на коне рядом с Назаром, резко потянул на себя узду, заставив коня вздыбиться. Остальные всадники действовали хладнокровно: придержав лошадей, они мгновенно распределились по всему речному руслу, а в их руках уже были самострелы и луки. То же самое случилось и с остановившимися санями. Восемь пластунов выскочили на лед. Две пары перебежали на берега, а четверка заняла позиции в голове обоза, выцеливая преграду из своих самострелов. Там же шло какое-то шевеление, мелькали за санями головы и тела, слышались громкие окрики.
– Малмыш, ты же говорил нам, что еще десять верст до погоста. Чего это тут нагорожено? – процедил Назар, поглаживая приклад своего речника.
– Так не доехали мы еще до него, – удивленно пробормотал купец. – Он ведь дальше гораздо, не знаю, кто это вообще тут может быть!
В это время от преграды опять послышались крики, и вперед вышли два разномастно одетых мужика. Передний, в богатой шубе, перепоясанный поверх нее широким кожаным ремнем, в блестящем округлом шлеме, вытащил из ножен меч, приосанился и, горделиво задрав подбородок, громко выкрикнул:
– Почто без почтения к княжьему посту подъезжаете, собаки?! Али вас вежеству не учили?! А ну быстро отвечать, кто вы такие и куда путь держите!
Назар напрягся, чуть приподняв самострел, и Малмыш легонько одернул его руку.
– Обожди, Шумилович, че-т я ничего не понимаю, а вдруг это и правда литвинский кордон? Там ведь тоже свои кичливые шуты есть. Нам вроде как не с руки ни с кем тут сейчас ссориться. Давай-ка я поговорю с ними покамест, их послушаю, вот мы и узнаем, что это за птица нам здесь попалась. А вы пока настороже и наготове все будьте.
– Ну, ладно, говори, – буркнул пластун, и купец выехал чуть вперед.
– Люди добрые, так мы караван купеческий из Господина Великого Новгорода! – громко выкрикнул Малмыш. – Везем товары в стольный град Вильно на постоялый двор Гостены Истомыча. Мы вашему князю Святославу Мстиславовичу мыто за проход сполна и исправно еще в самом Полоцке выплатили, у нас вот и береста с особым оттиском при себе есть. Почто же вы нас тут задерживаете?
– А кто вам сказал, бестолковые, что мы люди Святослава? – насмешливо выкрикнул тот, что был в шубе, и, поигрывая мечом, обернулся к соседу. Тот, одетый победнее, в подбитый мехом кафтан, как видно, желая поддержать своего старшего, оперся на длинное копье и в ответ громко рассмеялся.
– Вы уже находитесь на земле литвинского князя Миндовга и платить за проход должны ему, а то, я погляжу, порядков этого пути не знаете! – грозно нахмурившись, продолжил свою речь «мытарь».
– Да
