смотрела за каждым его движением, за тем, как он жадно пил, как уронил на пол пустую бутылку, как сжал руками подоконник, упираясь лбом в холодное стекло, и в конце концов не выдержав, прошлёпала босыми ногами по полу, становясь позади трясущегося Хантера и крепко обхватывая его руками.
–Прости, что напугал тебя… И за то, что… В общем, меня лучше было не трогать… Я мог…
– Что это было? – горячие губы прошлись по ледяной спине в попытке успокоить.
– То, о чём я обещал тебе когда-нибудь рассказать. Видимо, это “когда-нибудь” наступило.
Хантер высвободился из женских рук, присел на корточки перед кроватью и достал чёрный кожаный рюкзак. Раскрыв его, он глубоко вздохнул и на секунду прикрыл глаза, позволяя мышечной памяти взять верх над разумом. Северина зачарованно наблюдала, как точно и быстро двигаются его руки и пальцы, как с тихим щелчком, повинуясь малейшему его движению, элемент за элементом становится на своё место, собираясь в готовую к выстрелу винтовку.
Закончив, Хантер встал, вышел из комнаты и, остановившись на лестничной клетке, поднял оружие. Он несколько раз хрустнул шеей и приник к прицелу, слегка отклоняясь назад. В ночной тишине один за одним прозвучало два выстрела, и деревянная балка, висевшая посреди склада на двух верёвках, с грохотом упала на пол, поднимая пыль. Хантер вернулся обратно в комнату, закрывая дверь, и передал винтовку Северине.
– Но… ты же… Какого хрена ты спрашивал, что значит быть снайпером, если и сам это прекрасно знаешь?.. – в голове Северины роились сотни вопросов, но вслух она задала почему-то именно этот, самый сейчас не важный. Самый глупый и дурацкий вопрос, который можно было только придумать.
– Потому что хотел знать, что это значит для тебя, – Хантер горько хмыкнул, усаживаясь на кровать. – Хотел знать, все ли чувствуют то же, что и я. И как живут с этим. Но, наверное, лучше начать с начала. Садись, это будет долгая история.
*Wrong Side of Heaven (Acoustic) – Five Finger Death Punch*
Когда же Северина, отложив винтовку на полку, забралась рядом с ним на кровать, скрещивая ноги, он на несколько секунд сжал её руку, притягивая к своим губам, как будто ища в ней поддержку, а потом так же внезапно отпустил, упираясь локтями в свои колени и опуская лицо в ладони.
– Мне было восемнадцать, когда я пришёл на обучение в группу Морских котиков. Я только закончил школу и хотел служить. Хотел приносить пользу. А ещё я хотел сбежать. От бывших одноклассников, которые считали меня заучкой и ботаником, которые издевались надо мной почти все школьные годы за то, что я был умнее их, целеустремлённее, за маму-преподавателя музыки. Я был зол и хотел в конце концов научиться давать сдачи. Доказать не только им, но и себе самому, что чего-то да стою.
– Я не буду вдаваться в подробности обучения. Судя по тому, что я видел, ты и сама проходила что-то подобное. Первые двадцать недель были сущим адом. После них осталось около десяти процентов от тех, кто подал заявление в этот элитный отряд, остальных отправили домой. И ещё около восьми месяцев
