глядя в окно. – Надо что-то предпринять. Нельзя все время думать об ушедшей от нас старой деве. В конце концов, в этом есть даже что-то забавное.
– Похожие чувства я испытывал на войне, – поделился Аллейн. – Как говорят в водевилях, надо смеяться. Это довольно распространенная реакция на шок.
– Значит, я был просто банален, – едко заметил Генри.
– Получается, вы не знаете, заходил ли кто-нибудь вчера утром в ваше отсутствие? – спросил инспектор после продолжительной паузы, пока отец и сын Джернигэмы пытались собраться с мыслями и найти в себе силы продолжать разговор.
– Спрошу у прислуги, – важно ответил Джослин и вызвал Тейлора.
Но, как и ожидал Аллейн, показания дворецкого были весьма туманными и неточными. В парадную дверь никто не звонил. Но в то же время любой человек мог войти в кабинет и делать там все, что угодно. Также дворецкий вспомнил, как мисс Прентис вернулась домой в четыре часа дня в пятницу.
Когда ушла последняя служанка, инспектор поинтересовался, как давно все эти люди работают в Пен-Куко.
– Нет-нет! – воскликнул эсквайр. – Эти люди никоим образом не причастны к убийству. У них нет никакого мотива.
– Да и ума маловато, – съязвил юный Джернигэм.
– Вдобавок ко всему вышесказанному, – продолжил Джослин, – у них у всех алиби до семи часов тридцати минут, когда они вместе пошли в ратушу.
– Вы сказали, – вмешался Аллейн, – что вчера утром никто не смог бы поменять водяной пистолет на револьвер?
– Только если это было бы сделано под щебетание и хохот девушек из Молодежного общества и в присутствии артистов, – ответил Генри.
– А после полудня?
– Все было закрыто, а ключ был спрятан за наружной туалетной комнатой, – сообщил сын эсквайра. – Дина придумала этот тайник и рассказала о нем на репетиции. Кузина Элеонор была слишком уставшей, чтобы возражать. Никто, кроме артистов труппы, не знал об этом. Насколько мне известно, днем туда заходили только Темплетт и миссис Росс.
– Генри, а вы что делали? – спросил Аллейн.
– Я отправился на прогулку на Клаудифолд. По дороге мне никто не встретился, – ответил он. – И я не могу доказать, что был там.
– Спасибо, – мягко поблагодарил инспектор. – А что насчет вас, сэр?
– Я обходил конюшни с Румбольдом, моим помощником, – отозвался Джослин. – Потом я вернулся и пошел вздремнуть в библиотеку. Кузина разбудила меня в пять. В шесть тридцать у нас было что-то вроде позднего чаепития, и мы пришли в ратушу где-то в четверть седьмого.
– Все трое?
– Да.
– Теперь, если вы не возражаете, – сказал Аллейн, – хотелось бы побеседовать с мисс Прентис.
Глава 15
Аллейн идет в церковь
Мисс Прентис вошла с видом, как сказал Генри, раннехристианской мученицы. Аллейн всегда судил о людях по первому
