доктор Темплетт.
– Есть очень хороший инструмент в Грейт-Чиппинге, в Приис, – ответил пастор. – Стоит пятьдесят фунтов.
– Мы вряд ли сможем заработать такую сумму нашим представлением, – с сожалением заметила Дина.
– Я тебе вот что скажу, – вмешался эсквайр, – внесу ясность. Пианино – это дело Пен-Куко.
Все одобряюще зашептались.
– Это очень хорошо, – поддержал его доктор Темплетт, – очень щедро.
– Действительно, это замечательно, – согласился пастор.
Мисс Прентис сидела, не двигаясь, и явно гордилась собой. Генри заметил, как мисс Кампанула взглянула на свою подругу, и был очень удивлен, увидев гневный блеск в ее глазах. Юноша подумал: «Она завидует, потому что на Элеонор падают лучи славы и благородства поступка моего отца». Неожиданно он с ужасом осознал, какую чудовищную неприязнь испытывают друг к другу эти две старые девы.
– Возможно, – сказал пастор, – надо формально проголосовать?
Они так и сделали. Пастор всех поторапливал. Представление назначили ровно через три недели в приходском центре. Мисс Прентис, которая стала секретарем, так как сидела справа от пастора, неустанно все фиксировала. Но все понимали, что они ходят кругами вокруг истинной причины их собрания. То, что Элеонор называла «сутью нашего маленького представления», все еще не было определено. Каждый то и дело бросал взгляды на стопку современных пьес перед Диной и большую папку старинных французских изданий перед Элеонор. Пока шло обсуждение цен на билеты и дат представления, у каждого была своя потаенная мысль.
Пастор думал: «Я не верю, что Темплетт мог пойти на такое. Врач с женой-инвалидом. К тому же у него есть репутация. Но что заставило его привезти ее сюда? Он же должен понимать, как все будут судачить. Как бы мне хотелось, чтобы мисс Кампанула не смотрела так на меня. Ей опять нужно встретиться со мной наедине. Зачем я только сказал, что исповедь признается церковью? Но какой у меня был выход? Надеюсь, она не будет исповедоваться. Не хотелось бы узнать, что они делают это лишь для того, чтобы наклеветать друг на друга. Шесть персонажей и семь актеров. О господи».
Эсквайр думал: «Элеонор права. Мне хорошо удалась роль в «Ici on Parle Francais»[2]. Странно все-таки, как естественно многие люди ведут себя на сцене. Теперь, если Дина и Генри предложат одну из современных пьес, может оказаться, что там нет подходящей для меня роли… Хотелось бы получить роль того обаятельного, не очень молодого мужчины из комедии Мари Темпест. Но Элеонор и старая Идрис ни за что на это не согласятся. Я не удивлюсь, если актеры действительно не целуются на сцене по-настоящему из-за грима. Но что касается репетиций…
Интересно, насколько правдивы слухи о докторе Темплетте и миссис Росс? Я чувствую себя совсем молодым. Что же мне делать с сыном и Диной Коупленд? Она хорошая девушка. Но своеобразная. Современная. Будь ее семья немного
Здесь говорят по-французски (
