в столовую без окон. К матово-серым стенам были приклеены старые афиши бюро путешествий. За небольшим коридором находился камбуз, при виде которого санитарного инспектора вырвало бы. С вытяжного зонта над плитой с шестью горелками свисали сталактиты застывшего жира, над раковиной, полной грязной посуды, жужжали тучи мух.
Хуан подошел к одной из афиш на стене напротив входа: изображенная на ней красивая таитянка в бикини стояла на пляже перед пальмовой рощей, – нагнулся и, казалось, заглянул ей в пупок.
Со щелчком отошла секция стены. Дверь была так искусно скрыта, что Лоулесс ничего не видел.
Кабрильо выпрямился.
– Сканнер, реагирующий на сетчатку глаза, – объяснил он и распахнул дверь.
У Лоулесса отвисла челюсть. Бордовый ковер на полу был таким толстым, что, казалось, в нем может скрыться притаившийся лев. Стены украшали панели из красного дерева. Над ними был какой-то материал, напоминающий шитрок, но этого не могло быть, потому что судно в море сильно вибрирует. Он был светло-серым, с розовато-лиловым оттенком – очень расслабляющим, успокаивающим. Освещали помещение либо красивые бра на стенах, либо хрустальные люстры.
Лоулесс, хоть и не был знатоком живописи, сразу понял: картины в золоченых рамах – подлинники. Он даже узнал одну, хотя не смог бы назвать ее автора – Хомера Уинслоу.
Это был не переходный мостик старого грузового судна. Такому залу место в пятизвездном отеле – даже восьмизвездном, насколько он мог судить.
Лоулесс посмотрел на председателя смущенно.
Хуан стал отвечать на незаданные вопросы.
– То, что ты видел наверху, – уловка. Ржавчина, грязь, жалкое состояние оборудования. Это все устроено, чтобы «Орегон» выглядел как можно безобиднее. Важно не привлекать к себе внимания. Такое судно может войти в любой порт, не вызывая подозрений. Это как на автостраде. Ты замечаешь «Феррари» и «Порше», но не обратишь внимания на «Бьюик-Регал» девяностых годов. Главное, у нас есть средства и способы замаскировать силуэт судна и сменить его название примерно за двенадцать часов. От миссии к миссии оно никогда не бывает одним и тем же. Мы называем его «Орегон», но это слово редко бывает написано на его транце.
– Значит, остальная часть судна…
– Дело обстоит так. – Хуан указал в коридор. – У каждого члена команды отдельная каюта, и он получает деньги на ее интерьер. У нас есть спортзал, бассейн, додзё, сауна. Наш шеф-повар и его первый помощник обучались у лучших мастеров. Ты встречался с нашим врачом, и, как можешь представить, она требует и получает новейшее медицинское оборудование.
– А с оружием как?
– Полный арсенал: от пистолетов до ручных противотанковых ракет.
«Пока рано сообщать новичку, – решил Хуан, – что «Орегон» – это своеобразный плавучий арсенал, не уступающий крупным боевым кораблям. И что есть хитрости, которые останутся в тайне, пока Лоулесс не пройдет испытательный
