хорошо относимся к Вещателям Истины».
– Эти проклятые Атрейдесы! – в сердцах воскликнул Айдахо.
– Я – Атрейдес, – просто сказал Монео.
– Что? – Айдахо был потрясен.
– Его селекционная программа, – заговорил в ответ Монео. – Я уверен, что на Тлейлаксу вам говорили о ней. Я – прямой потомок от брака его сестры и Харка аль-Ада.
Айдахо подался вперед.
– Тогда скажи мне, Атрейдес, чем женщины как солдаты лучше мужчин?
– Им легче взрослеть.
Айдахо в изумлении тряхнул головой.
– Сама природа толкает их к ускоренному созреванию, – сказал Монео. – Как говорит Господь Лето: «Выносите девять месяцев ребенка в своем чреве, и это изменит вас».
Айдахо откинулся назад.
– Что он может об этом знать?
Монео ничего не ответил, просто посмотрел на Айдахо непонимающим взглядом, и тут Дункан вспомнил о множественной живой памяти Лето – который был одновременно мужчиной и женщиной. Монео понял это, вспомнив еще одно изречение Бога-Императора: «Твои слова зажгли на его лице то выражение, которого ты добивался».
Молчание затянулось, Монео откашлялся и заговорил первым:
– Огромная память Господа Лето заставила замолчать и меня.
– Он честен с нами? – спросил Айдахо.
– Я ему верю.
– Но он делает так много… Я имею в виду селекционную программу. Как долго она продолжается?
– С самого начала. С того дня, как он отнял проведение программы у Бене Гессерит.
– Чего он хочет от своей программы?
– Мне бы очень хотелось это знать.
– Но ведь вы…
– Я – Атрейдес и первый адъютант, это так.
– Но вы не убедили меня, что женская армия лучше мужской.
– Женщины продолжают род.
Наконец-то гнев и растерянность Айдахо нашли свой объект.
– Так, выходит, то, чем я занимался с ними первую ночь, – тоже селекция?
– Возможно, Говорящие Рыбы не предохраняются от беременности.
– Будь он проклят! Я же не животное, которое можно передавать из стойла в стойло, как… как…
– Жеребца, хотите вы сказать?
– Да!
– Но Господь Лето не хочет следовать примеру тлейлаксианцев и заниматься генной хирургией и искусственным оплодотворением.
– Как тлейлаксианцы получили…
– Они сами – объект изучения. Это вижу даже я. Их Танцующие Лицом – мулы, колония организмов, а не люди.
– Эти другие… я… мои копии… они тоже были племенными жеребцами?
– Некоторые были. У вас были потомки.
– Кто?
– Я один из них.
Айдахо уставился на Монео, внезапно растерявшись от такого родства. Он не понял, как такое вообще может быть. Монео же намного старше его… Но я? Кто из них в действительности
