принципиальному поводу показалась ей просто страшной. Она тихо плакала и не могла успокоиться. Ирка недоумевала, как мужчина, которого она считала частью себя, может проявлять такой эгоизм и неуважение к ее стремлениям. Впервые она обнаружила, что у Бэка есть недостатки, и это ее потрясло.
Через час муж вошел к ней в комнату, прилег рядом, обнял и попросил прощения. Говорил, что она не должна обижаться, ведь все корейцы таковы – у него на родине слово мужа – закон, и что он подумает над ее просьбой.
Ирка улыбнулась сквозь слезы, бросилась ему на шею и обняла крепко-крепко.
– Никогда не разочаровывай меня так! – бормотала она.
– Не буду. Но и ты меня пойми, я не могу измениться в один миг.
– Бэк, милый, я обещаю не забывать о своих супружеских обязанностях, я буду идеальной женой, даже если стану работать.
Ирка нашептывала ему это на ухо, а сама прислушивалась к себе. Где-то в сердце или в душе было так льдисто оттого, что недавно произошло, что она никак не могла прийти в себя. После первой ссоры пришел и первый страх – страх потерять мужа. Она так его любила, что уже не представляла, как будет жить без него…
– А если у нас родится ребенок? – спросил он, отстранившись, чтобы заглянуть ей прямо в глаза. – Ты же знаешь, как я мечтаю о сыне и о том, что у него будет крепкая семья.
– Знаю. Но ведь пока мы не планируем ребенка. Вот поэтому я и хочу заняться журналом сейчас, а когда родится бэби, мое издание уже будет иметь читателей, спонсоров.
– Хорошо, детка, уговорила.
– Да? Ты дашь мне денег?
– Нет, я подумаю.
Думал он долго, но в итоге денег Ирке все же дал. Только это не улучшило их отношений!
После первой ссоры вторая последовала совсем скоро. На сей раз причина была другой, но реакция той же. Бэк холодно поставил ее на место и потребовал послушания. Ирка опять плакала.
После их ссор Бэк всегда шел на примирение первым, он неизменно просил прощения и искренне говорил, мол, сам не понимает, что с ним происходит. Ирка верила, уж очень горячо он раскаивался, но проходила неделя, и ссора повторялась.
Совсем плохо стало, когда она погрузилась в заботы о своем детище – журнале. Она, конечно, старалась возвращаться домой вовремя, не обременять Бэка собственными заботами, быть всегда милой и бодрой, но иногда у нее не получалось. Раз она засиделась в редакции, что естественно, ведь готовился дебютный номер, и вернулась домой позже мужа. Бэк не разговаривал с ней три дня, когда же она пыталась сначала подлизаться, потом воззвать к его разуму, он огрызался и продолжал ее игнорировать. Естественно, они помирились. И примирение, как всегда, было бурным – слезы, признания, горячий секс.
Потом он стал ревновать ее не только к работе, но и к мужчинам. Он залезал в ее компьютер, в записную книжку, проверял, кто ей звонил на сотовый, а так как деловые звонки поступали часто, он бушевал и обвинял ее в неверности. Хуже всего было, когда он кричал – при этом его лицо становилось ужасно злым, Ирка даже не верила, что оно принадлежит ее Бэку.
Так
