на светлое будущее.
Вдруг Ася встала как вкопанная. Грудь ее стеснило. Зажало в тиски. Она не могла закрыть рот, но и никаких звуков не издавала, война научила бесшумию. Ася зажмурилась, закрыла лицо руками, чтобы забыть увиденное. Кирова на площади не оказалось.
– Не сдержал ты слова, не сдержал, – ее голос терялся в завываниях ветра. – Тебя нет, и его нет…
Город оживал и расправлял свои легкие. А тем временем архитектор Петрозаводска разрывал телефонные линии соседа-захватчика, чтобы вернуть вывезенные из карельской столицы памятники.
А ему со всей милостью отвечали.
– Вы простите, сердечный вы наш, но никак не можем выполнить вашу просьбу.
– Отчего же не мочь?
– Ленина мы вам хоть сегодня отправим. А вот с Кировым как есть беда приключилась, пропал без вести, никак не найдем.
Делать нечего, пришлось кланяться Манизеру2 и заказывать новый памятник. Тот возьми да и прими заказ, да нового Кирова и отлей в Ленинграде. Тем же годом памятник возвели на прежнем месте.
Прошло ни много ни мало времени, как раздался звонок и по всем кабинетам стали разыскивать архитектора. Шорох, шепот, искаженные гримасы.
– Слушаю, – приложил он трубку к уху.
– Мы отыскали вашего Кирова. Памятник. Как слышно?
Архитектор округлился и уставился на работников.
– Слышно-то хорошо. Что же, раз нашли, отправляйте!
– Только вот что еще, многоуважаемый вы наш, как бы сказать… Головы-то у вашего Кирова нет.
Сердце Аси начинало биться, когда она проходила мимо новенького памятника. Правда оно тут же замирало, ведь Лёни возле него не было. Только запах черемухи и несданных экзаменов да гул завода поднимались в голубое свободное небо.
– Когда ты угомонишься? Нашла бы кого, – вздыхала мать.
– Он жив, – упрямо твердила Ася, – Кирова вернули и Лёню моего вернут, вот увидишь.
Солдаты возвращались, их встречали цветами, ликованием. Однако Лёни среди ликующей толпы не было.
– Куда же деть его? – не мог спать архитектор.
– Коли Киров, поставьте на главную площадь, что ли, только в другом городе, – отвечала жена.
– Какая же ты у меня умница!
– Умница, то-то же, а то все баба-баба…
Ася тяжелой поступью пересекала площадь. Она уже перестала с надеждой вглядываться в лица людей. Ненароком бросила взгляд на памятник. Лёня стоял там, непохожий на мальчонку, которого она проводила на войну. Это был совсем взрослый, другой мужчина.
– Лёня!
Пронзительно раздался крик и растаял в воздухе. Он схватил ее и кружил, пока они не упали в ноги бронзовому приятелю.
Местные все знают эту историю, ну а приезжие и не ведают, что не Киров на площади стоит, а его близнец. А «настоящий»
М. Г. Манизер – (1891—1966) советский, российский скульптор-монументалист, педагог. Академик АХ СССР (1947). Народный художник СССР (1958). Лауреат трех Сталинских премий (1941, 1943, 1950).
