не сходила с её лица весь оставшийся день.
На следующее утро, когда Мэл собирала в ангаре свой парашют для прыжка с очередным туристом, Хорхе принёс ей небольшую коробочку:
– Александр заглядывал в офис и просил тебе передать.
Стоявший рядом Карлос окинул его недовольным взглядом.
– Что это? – Мелестина отложила рюкзак и взяла в руки неожиданный подарок.
– Он не сказал.
Мэл открыла крышку и с удивлением достала небольшую дудку, размером не больше её ладони, с маленькой резиновой грушей с одной стороны, на которую она тут же и нажала. По служебному помещению пронёсся громкий гул, и все присутствующие вздрогнули.
– И зачем она мне?
– Смотри, там есть записка, – Хорхе указал на белый лист бумаги, лежавший на дне коробки, и, улыбнувшись, ушёл, чтобы встретить очередных туристов.
«Очень давно, семнадцать лет назад, когда ты училась, а наши отношения только завязывались, ты сдавала мне экзамен по прыжкам с парашютом. Непонятно откуда взявшаяся стая птиц влетела в твой купол у самой земли. Тогда я первый раз узнал, как это – почти потерять тебя. И чтобы такого больше не случилось, подарил тебе это. С тех пор она всегда была пристёгнута к твоему костюму, когда ты прыгала.
Надеюсь, она больше никогда не пригодится, но пусть на всякий случай будет с тобой. И мне будет спокойнее».
– Какой заботливый, – фыркнул Карлос, с отвращением вчитываясь в текст через плечо Мэл.
– Эй. Читать чужие письма некрасиво, – та быстро свернула записку, отправляя её в нагрудный карман своего комбинезона, и продолжила укладку парашюта.
– Извини. Просто мне не нравится, что какой-то непонятный тип ошивается вокруг тебя и надоедает.
– Я бы не назвала его непонятным типом, – Мэл легко улыбнулась и, накинув на плечи собранный рюкзак, пристегнула дудку к одной из его лямок. – По факту он мой…
– Муж. Я в курсе, – Карлос застегнул молнию своего комбинезона и помог Мэл затянуть лямки её подвесной системы. – Только это не мешает ему быть непонятным и неизвестным тебе типом. Ты же его совершенно не помнишь, я прав?
– Прав, но…
– Он не твой муж. Он муж той, которая погибла три года назад.
– Кажется, я и есть она.
– Не позволяй ему запудрить себе мозги, – голос Карлоса звучал очень резко, и Мэл ощетинилась.
– Я думаю, это не твоё дело.
– Я просто беспокоюсь о тебе, – смягчившись, он потянулся пальцами к её щеке, но Мелестина отстранилась, не дав ему прикоснуться к себе.
После встречи с Алексом всё её нутро, ранее тихо нашёптывающее о том, как это неправильно позволять мужчинам касаться себя, теперь просто вопило об этом.
– Я видел, как он целовал тебя, – во взгляде Карлоса мелькнули искры ревности. – Хотя ты обещала, что я буду первым, с кем ты согласишься пойти на
