на узорчатом ковре, огонь вспыхнул в каждом мужчине. Пышные черные волосы каскадом ниспадали на спину, открывая круглое притягательное личико с пухлыми красными, манящими губами, длинноватым, но милым носиком и глубокими, невероятно глубокими зелеными глазами, цвет и сияние которых сравнить можно было разве что только с изумрудами. Густые ресницы полуприкрывали эти глаза, когда казалось, что ведьма пожирает по очереди каждого входящего, просто глядя на него.
– Мой генерал… – промурлыкала она, и обещание звучало в каждом слове.
Чувственная, сладострастная Галеона с пышным телом выставляла свои прелести напоказ, как оружие. Платье ее, обрезанное, между прочим, специально, было так коротко, что едва не теряло своего основного предназначения, а сверкающие самоцветы подчеркивали низкий вырез на груди. Двигалась она так, словно ее мягко подталкивает ветер, и тонкая ткань обольстительно колыхалась вокруг тела.
Чары колдуньи произвели на Злорадного нужный эффект, но она ожидала нечто большего, чем легкое прикосновение его руки в перчатке к своей темно-коричневой гладкой щечке. Ведьма приняла ласку так, словно ее погладили мягчайшей шерсткой. Волшебница улыбнулась, демонстрируя белые остренькие, как у кошки, зубы.
– Галеона… моя Галеона… хорошо ли тебе спалось?
– Когда я действительно спала, то да… мой генерал.
Он хохотнул:
– И со мной было то же самое… – Но улыбка командующего резко исчезла. – Пока мне не привиделся сон.
– Сон?
Секунда, потребовавшаяся Галеоне, чтобы втянуть в себя воздух, прежде чем переспросить, говорила о том, что колдунья отнеслась к замечанию вполне серьезно.
– Да… – Август зашагал по шатру, глядя на жутковатые экспонаты коллекции ведьмы, но словно не видя их. Наконец, в задумчивости перебирая какие-то кости, он произнес: – Кровавый полководец восстал…
Она метнулась к нему, черным ангелом замерев у плеча, глаза женщины расширились от ожидания.
– Расскажи мне, мой генерал, расскажи мне все…
– Я видел латы без человека, выбирающиеся из могилы, потом в доспехах появились кости, потом их обтянули мышцы и сухожилия. Тело обрело плоть, но это был не Бартук, каким мы знаем его по изображениям. – Офицер в черных доспехах, казалось, недоумевал. – Лицо обыкновенного смертного, но ваятели никогда не высекали его таким. Возможно, это и было лицо Полководца, хотя в моем сне он казался скорее испуганным…
– Это все?
– Нет, затем я увидел кровь, кровь на лице, и после того, как она появилась, он зашагал прочь. Я видел, как горы сменились холмами, холмы рассыпались песком, Полководец утонул в нем… И тут сон оборвался.
Один из офицеров, сопровождающих начальника, заметил мелькнувшую в дальнем углу палатки тень. Она подкрадывалась к командующему. Наученный на собственном опыте не говорить о таких
