пребывала.
5
За окном пели птицы, в палате витал аромат стирального порошка, нам только что сменили постельное белье. Вероника, моя соседка по палате, увлеченно что-то писала в своем блокноте, прикусив нижнюю губу, а я ходила взад-вперед, спрятав руки в карманы.
– Вероника, кто-то пытался отсюда сбежать?
– Многие. Но удалось это только Клеменсу. Он скрывался где-то три дня, но его все равно нашли. Думаю, он не раз пожалел о своем побеге.
– Почему?
– Они признали его буйным, а это дает им право выбить из человека все человеческое.
Я остановилась.
– А этот Клеменс до сих пор здесь?
– Да.
Когда нас вывели на прогулку, я попросила Веронику показать мне этого храбреца. Она отвела меня в сторону и показала пальцем на сутулого, лысого мужчину, что сидел у забора и рассматривал камешки.
– Видишь? Жалкое подобие человека. Это и есть Клеменс.
– Спасибо, Вероника.
Я отошла от нее, моя соседка пошла в компанию других полуживых обитателей этого заведения. Я, постоянно оборачиваясь по сторонам, боясь, что Кэролайн, главная тут, заметит, подошла к Клеменсу. Он долго не обращал на меня внимания.
– …Привет, – наконец отважилась сказать я.
Клеменс медленно поднял голову, посмотрел на меня. Вид у него был пугающий. Серая кожа, огромные коричневые мешки под глазами, рот раскрытый, мутный взгляд.
– Привет.
– Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос. Как тебе удалось сбежать отсюда?
Он вновь посмотрел на камешки у своих ног, затем стер слюну, что вытекла из его рта, потом снова взглянул на меня.
– Я сбегал?..
«Выбить все человеческое». Что же они с ним сделали?
– Ну… да. Правда, неудачно. Но зато ты теперь здесь для всех легенда. Ты что, ничего не помнишь? – не унималась я.
– Я скажу тебе кое-что.
– Говори.
Он неторопливо поднялся, подошел ко мне, оглянулся, нет ли лишних ушей.
– Клеменс, я никому ничего не расскажу.
– …Мне не нравится арахис, – прошептал он и посмотрел на меня так, будто сказал действительно что-то важное.
Я в ужасе сделала шаг назад, словно боялась заразиться от него безумием. Клеменс сел на то же место, где я его застала.
У меня закружилась голова. Надежда, что родилась во мне несколько минут назад, вмиг исчезла, оставив пугающую пустоту.
Мы вернулись домой с рассветом. Всю ночь мы шли вверх по дороге, вымотались жутко, но тем не менее все равно были счастливы. Дома все еще спали, стояла тишина. Я вдруг растерялась, очнулась от эйфории и вернулась в реальность. Вспомнила о сыне, который эту ночь провел без меня. Мне стало так совестно, я ведь даже не подумала о нем ни разу, пока мы развлекались
