последних страницах романа, когда же еще! Ругаю водителя про себя ужасными словами.
Откуда берут этих камикадзе? Мне жить хочется, ведь где-то на заводе делают мой ноутбук, а папа сегодня испечет кексы, да и лорд Джонатан... ну вот как он признается? Встанет ли на одно колено? Дрогнет ли его голос? А леди Присцилла... расплачется от счастья или, как обычно, сделает что-нибудь дерзкое? Не-е-ет, умирать никак нельзя!
Пока я думала о ноутбуке, кексах и чувствах лорда Джонатана к леди Присцилле, маршрутка визгнула тормозами возле нужной остановки.
Офис «Колеса» нашла сразу, ничего удивительного, будь я даже незрячей, запах резины привел бы меня куда надо. Рядом со зданием много машин, а внутри... Не совсем так я себе представляла это место! Повсюду колеса, большие, средние, маленькие и гигантские – самый настоящий мир колес. И меня никто не ждал, продавцы смотрят удивленно.
– Вам помочь? – молодой человек вышел из-за стойки.
Ничего, приятный такой, рыженький. Если устроюсь, буду с ним кокетничать... возможно, влюблюсь, а если и он влюбится, тогда скажу ему, чтобы он не носил больше такие уродливые часы, а если он возразит, я пригрожу ему расставанием, это всегда действует, а если он... Стоп, уж лучше мечтать о ноутбуке. Да и вообще, не время для мечтаний, нужно шевелиться!
– Я по поводу работы.
Хорошо сказала, не промямлила, уверенно так держусь, сама себе удивляюсь. Иногда я могу быть очень складной, жаль, прическа развалилась!
– Пойдемте, директор сейчас немного занят...
Молодой человек провел меня между колесами в комнатушку, где сидели две девушки. Одна толстушка в ярко-розовом платье – свинка-копилка, а вторая, напротив, худая-худая в клетчатых шортах и такой же жилетке – на Буратино чем-то смахивает, носом, наверно. Азбуки ей не хватает. Я еле сдержала улыбку, иногда подумаю о чем-то, а смеяться нельзя и меня распирает изнутри. Прям как шар надувается в горле, щекочет, ему становится настолько тесно, что БАХ... Нет, не в этот раз! Нужно срочно занять мысли чем-то печальным, а то заржу... хм, точнее, прысну в кулачок. Леди никогда не ржут! Ржут только лошади...
Так, свинка... тьфу, про свинку думать нельзя... о грустном, о грустном! Холодные рельсы под снегом – это грустно, особенно когда на станции пустынно, когда нет абсолютно никого, даже голубей... грустно – это мертвая маленькая мышка в сточной канаве, в то время как в воде отражается весеннее солнце и в небе плывут облака-барашки. А еще грустно, когда попрошайка стоит под дождем, а в баночке из-под майонеза всего лишь копейки. Смеяться больше не хочется.
Свинка-копилка подвинула ко мне анкету и велела заполнить.
– Сейчас за тобой придет Рита, – сказала мне родственница Буратино.
Когда улыбается, она становится симпатичнее... и глаза у нее добрые. В общем, видно, хорошая девушка, не злыдня какая-нибудь.
– А вот и Риточка! – встрепенулась свинка-копилка.
Девушка приветливо мне улыбнулась.
– Пойдемте.
