style="font-size:15px;"> «Похоже, у них любовь навечно», – подумала я.
Когда они ушли, Симадзаки извинился и спросил, что меня интересует.
– Меня зовут Чейз Колпат, – сказала я. – Я пишу научную работу об Элиоте Чермаке. Не могли бы вы ответить на несколько вопросов?
– Конечно. Мне всегда было жаль Элиота. Он так рано ушел от нас.
– Вы, случайно, не видели его в ночь землетрясения?
– Нет. В ту ночь творился настоящий ад. Если честно, после первого толчка я посадил жену и детей в скиммер, и мы улетели. Я всегда чувствовал вину за то, что не сумел никому помочь, но…
– Понимаю, господин Симадзаки. Не могли же вы быть повсюду. – (Он кивнул, улыбнулся, и глаза его на миг затуманились.) – Вы знали Криса Робина?
– Конечно знал. Один из клиентов Элиота. Хороший человек. Он тоже погиб в ту ночь. – Симадзаки покачал головой. – Удивительно, как такое может происходить в наши дни.
– Он вам нравился?
– Очень. Умный, честный, не то что некоторые шишки, с которыми нам приходится иметь дело. Он не страдал чрезмерным самомнением, как многие из них.
– Вы с ним общались?
– Пару раз.
– Они с Элиотом в ту ночь прилетели из космоса.
– Да, знаю.
– Вам не известно, где они были?
– Нет. Если я и знал, то забыл.
– Не знаете, как долго они отсутствовали?
– В общем-то, нет. – Он провел пальцами по щекам. – Думаю, несколько дней, не больше. Но не уверен.
– Понятно.
– Это было давно, Чейз. Вы не против, если я буду вас так называть?
– Конечно. – Поколебавшись, я бросилась напролом. – Вы знали его жену?
– Встречал пару раз. Не сказал бы, что хорошо знал ее.
– Господин Симадзаки, Элизабет могла по какой-то причине желать от него избавиться? Вы не слышали об этом?
По выражению его лица я поняла: если что-то и было, от него я ничего не узнаю.
– Нет, – ответил он. – Возможно, между ними случались трения, но я не в курсе. А почему вы спрашиваете?
– Просто пытаюсь понять, что могло случиться в ту ночь.
Он кивнул.
– Нам всем хотелось бы это знать.
– У Робина были враги?
– Об этом мне тоже неизвестно. Опять-таки, я не настолько хорошо знал его. Насколько я понимаю, не все любили его. Он слыл не слишком общительным человеком, хотя я никогда этого не замечал. Элиот однажды сказал, что Робин не склонен доверять людям. Возможно, у него было тяжелое детство. Кто знает?
– В каком смысле?
– Ну… например, он был намного умнее других детей и не старался это скрывать, поэтому его не любили.
– Вы не думаете, что у кого-то могло возникнуть желание его убрать?
– Ходили слухи, что он работал над звездным двигателем новой конструкции,
