себе чаю.
Моршанцев же как ни в чём не бывало продолжил:
– У меня гражданские дела. Занимаюсь наследствами, бракоразводными процессами и всеми прочими заморочками, которые относятся к административному кодексу. Санкт-Петербург – богатый город! Вот где творится история и где жить совсем нескучно! Постоянно в театрах проходят какие-то премьеры, каждую неделю идут различные светские мероприятия, выставки, концерты, и не только симфонические, синематограф имеется! А недавно на гастролях были знаменитые итальянские оперные певцы из самой Ла-Скалы! Надюша, – обратился Моршанцев к Гриднёвой, – а ты не хотела бы погостить в столице? Там много чего можно увидеть! На славу развлечёшься…
– Спасибо, Евгений! Как-нибудь в другой раз.
Поняв, что пора уходить, Моршанцев встал, поблагодарил за угощение, вновь поцеловал руку Нади и тут же хлопнул себя по лбу:
– Вот же непутёвый! Забыл, зачем приходил! – и Моршанцев протянул Адриану Михайловичу ассигнации. – Отец просил поблагодарить, выручили вы его. А то бы тот буфет из ореха, который он присмотрел, могли кому-нибудь другому продать.
– Елисей, проводи гостя! – распорядился профессор.
Когда Моршанцев удалился, Адриан Михайлович произнёс:
– Ну, ведь хороший молодой человек, правда, Надюша? Воспитанный, неглупый, да и к тому же по нему видно, что не лентяй – трудолюбив! Ну чем тебе не жених, дочка? Мне он положительно нравится!
– Ты это серьёзно, папа? – передёрнула плечами Надя.
– Вполне! Я надеюсь, ты не собираешься всю оставшуюся жизнь быть вдовой? Тебе новую семью пора создавать! Да и по правде сказать, дочка, мне твой покойный Костик не нравился. Какой-то он был шебутной, не от мира сего, и закончил свою жизнь как-то непутёво! Я бы сказал, нелепо! Пошёл воевать за чужаков. Ну, глупость же это несусветная! Начитался книжек и газет и возомнил из себя какого-то нового Гарибальди! В добровольцы, видите ли, записался… А он должен был прежде всего о семье своей думать, а не о каких-то там болгарах, вроде как притесняемых басурманами. Одна польза от него, что тебя до конца жизни обеспечил через своего дядю! Но детишек вы так и не нажили, а это плохо.
– Папа! – не сдержалась Надя, – может тебе, Моршанцев и нравится, но мне он не подходит совершенно! И, в конце концов, мне же выбирать!
– Но могу я тебе, дочка, подсказать? Я ведь старше тебя и мудрее!
– Ты – старше! Но я буду прислушиваться только к своему сердцу! Так и знай! – и Надя демонстративно встала из-за стола и удалилась в свою комнату.
Она так и не дождалась Николя.
***
Николай решился приехать к Наде. Он поймал экипаж и поехал к Гриднёвым. И уже когда экипаж остановился у ворот их дома, Николай увидел, как оттуда вышел улыбающийся друг детства Нади. Он был одет как всегда в клетчатый английский костюм и помахивал той же самой дорогой тростью с позолоченным набалдашником.
Щёголь Моршанцев направился было к экипажу, в котором находился Николай, но на полпути раздумал его брать
