витрину с ярко подсвеченными тортами, пирогами, выпечкой, хлебом и печеньем, которая тянулась обратно к станции официанта. По ту сторону от витрин расположились деревянные стеллажи со свежим и вчерашним хлебом и булочками. Здесь пахло, как в булочной, где когда-то работала мама.
– Простите, – обратилась я к официантке, – менеджер на месте?
Она посмотрела на мою униформу «Паттерсон» и спросила:
– Вы ищете работу или по другому вопросу?
– Я ищу работу. У вас есть вакансии?
– Надеюсь, – ответила она и указала назад. – Видите седую женщину, которая разговаривает с гостями за столиком на четверых? Это хозяйка, Бетти Гримшоу.
Я миновала лабиринт из столиков и дождалась, пока Бетти закончит разговор. Это кафе разительно отличалось от «Паттерсон». Бетти повернулась ко мне и тоже уставилась на униформу.
– По-моему, ты вышла на работу не в тот ресторан, – сказала она.
Я вежливо улыбнулась и протянула руку.
– Здравствуйте, Бетти. Меня зовут Кристин, я ищу работу.
Двадцать пять лет назад Бетти Гримшоу без чьей-либо помощи открыла небольшую пекарню, а теперь заправляла целым кафе. Эта невысокая полная женщина носила очки на цепочке и прихрюкивала, когда смеялась. Она изучила меня и поманила за собой.
– Сколько ты проработала в «Паттерсон»?
– Чуть больше полутора лет, – ответила я, пока мы лавировали между столиками.
– Долго же ты продержалась! Осторожно, здесь вращающаяся дверь.
Мы вошли на кухню, и она обратилась к молодой женщине, которая замешивала тесто.
– Стефани, не меси слишком долго, иначе тесто не получится воздушным. У тебя уже все готово.
Стефани припылила стол мукой и начала раскатывать тесто. Сработал таймер, и Бетти открыла духовку, чтобы вытащить большой поддон с выпечкой.
– Стефани, дай им немного полежать, затем возьми кондитерский мешок и покрой глазурью. И не жадничай. Гости, которые заказывают такие пирожные, очень любят сладкое и за весом не следят.
Бетти вымыла руки и вытерла их бумажным полотенцем.
– Итак, Кристин, ты готовишь, печешь или обслуживаешь столики?
Она отошла, чтобы не мешать Стефани, и облокотилась на холодильную камеру. Мне стало интересно, сколько же ей лет. В седых волосах еще виднелись темные пряди. Кто-то бы сказал, что ее круглое лицо портили морщины, но такие морщины бывают только у очень жизнерадостных людей. Да и по кухне она передвигалась не хуже молодых сотрудников.
– В «Паттерсон» я только обслуживала столики. – Я спохватилась, что так я ее не заинтересую, и добавила: – Но я умею печь. Мама пятнадцать лет работала в пекарне и кое-чему меня научила.
– У тебя есть дети?
При упоминании детей мои глаза увлажнились, и я опустила их в пол.
– Двое, – ответила
