во сне в рёв турбины.
– Господи. – Тима невразумительно замычал, приветствуя пробуждение.
Натянув пижамные штаны, он вышел из спальни. Пока шагал в сторону ванной, проиграл в голове ночные события.
Майский скептически отнёсся к рассказу о вони и будто бы живой турбине. «Галлюцинация, вызванная нехваткой красного лука в организме», – так этот говнюк и заявил. Они вместе пересмотрели видеозапись последних двадцати минут, и у Тимы отлегло от сердца. На записи было видно, как он с воплями бросается прочь из ангара, потому что из турбины действительно потекло нечто.
Утром, когда ангар был снят с сигнализации, под турбиной обнаружилось пятно обычного вязкого масла, предназначенного для турбовинтовых двигателей. Ничего нового. Единственное, что отличало масло от нормального, – слабая мясная вонь. Перехватив вопрошающие взгляды Майского и инженера ангара, Тима выдавил глупую улыбку и решил, что с него хватит ночных выдумок.
Он вошёл в ванную и натолкнулся на одуванчик из тёмно-каштановых волос, рождённый струёй воздуха, бившей из фена. Тима наклонился и поцеловал дочь в щеку. Обратив внимание на её маленькие грудки, торчавшие под домашней майкой, в который раз подумал, что любой придурок, который сделает ей больно, заберёт свои яйца в маленькой коробочке для изюма.
– Как школа? – спросил Тима.
Арина повернулась к нему и подарила ответный поцелуй в щеку. Фен стих.
– Нормально. Вот планировали классом отправиться на кладбище и насобирать там конфет.
– Только леденцы не берите: от них зубы портятся. – Ритуал послеобеденных шуток был соблюдён, и Тима залез на напольные механические весы. Поднял глаза в потолок, ожидая вердикта металлического диска. Про надетые трусы и штаны не думал. Их вес и так известен: примерно четыреста семьдесят граммов. – Мама приходила на обед?
– Да, сказала, что ты похож на обслюнявленного ангелочка. С каких это пор ты так располнел, пап?
Скосив глаза вниз, Тима ахнул. Только вчера его вес составлял восемьдесят шесть килограммов, а сейчас подскочил до ста шести. По плечам растекалась непривычная свинцовая тяжесть, которую он не заметил по пробуждении. На них словно что-то сидело, вынуждая сердце биться чаще и тяжелее. Казалось, его шею объяла дымная и толстая змея.
– Плюс двадцать килограммов?! – воскликнул Тима.
– Они испорчены, – с уверенностью заявила Арина, имея в виду весы.
Она потеснила Тиму, и тот уступил место на любимом семейном аттракционе. С диском весов, когда на них ступила Арина, начало твориться что-то неладное. Он раскрутился и затрещал, точно его ничто не держало. Это всколыхнуло в душе Тимы недавнее сновидение.
Диск весов напоминал работавший вентилятор турбины, только и ждавшей, чтобы отведать свежей крови.
Внутренний мир Тимы затопил ужас, в центре которого находилась его четырнадцатилетняя дочь, такая милая и забавная в своих
