умереть может?
– Ещё меценаты, кроме нас с бабушкой, имеются? – недовольно достала из портала бумагу и карандаш я.
Корделия сообразила на своем лице щенячье-котяточное выражение и натянула кривую улыбку в стиле «Извиняй, мамаша, но ты мой самый любимый лох… то есть Свет». Тот самый светильник, да.
– Понятно, – буркнула, даже не став дожидаться ответа, – на! Полный отчёт по тратам с прописанными суммами. Что, куда и зачем. А ещё, желательно, кому и на сколько этого хватит.
– Н-но мой Свет… – потерялась глазами она – бегали они на удивление быстро.
– Всё, – в ход пошла вторая бумажка и моё желание расслабить активно соображающую голову, – можешь вернуться в лагерь и прислать мне отчёт письмом. И это… – я сурово на неё посмотрела, – я проверю каждую строчку. И урежу то, что мне не понравится.
Она сдержанно кивнула, поднялась на ноги и, отвесив мне приличествующий реверанс, двинулась на выход, так же буркнув:
– Всем доброго дня.
Только Алиса помахала ей рукой в ответ, крикнув в спину:
– С Богом! И запомни: Цикл спасёт тебя, только если ты искупишь свои прегрешения!
Все прониклись. Дверь хлопнула, выдав настрой ушедшей Леди.
– Не исправится, – хмыкнула Нира.
Внимание перетекло к ней.
– Она карандаш спёрла, – пояснила висталка, – грех засчитывается, даже если ты комара убил.
– Это ещё почему? – удивилась Алиса.
Нирраллин сделала наставительно-гордый вид.
– Убийства разрешены только для питания. Ты комара после этого съела? – заставила посмеяться почти всех она, – греховная. Все мы здесь грешники.
Я закатила глаза. Меня эта божественная история немного коробила, помимо того, что веселила.
– Карандаш, – задумчиво пробормотала себе под нос, – она так и не сказала, как собирается пролезть в Туманную Рощу. Да и зачем? Смысла нет никакого.
– С Советом и тем, что нужно договориться – хорошая идея, – словно приведение опустился на стул рядом со мной братец, – ты очень умная, сестрица, – явно наигранная хвальба, потому как дальше шло, – я так и не понял, почему Гаспар ушёл. Он же… ушёл? Насовсем?
Я хмыкнула.
– Это вряд ли, – грифельный кончик упёрся в бумагу, – элтан не может спокойно усидеть ни секунды. Особенно если обижен, и никто за ним не помчал. Ночью жди его пьяным и негативным.
Рука уже чертила послание: «Тучка. Я совсем не знаю, что писать, кроме того, что я соскучилась.
Хм… как дела в стае? Как там мама? Что вы решили с ней делать? Надеюсь, что папа не злится на неё сильнее, чем было при её весьма бурном уходе. Она, вроде как, его ударила. Зная папу, он теперь её игнорирует. Эм… я всегда знала, что я плохая дочь и всё такое, но… выпни её из стаи, пожалуйста. Иначе вся эта нервотрёпка и издевательства продолжатся с
