сила.
Чтобы показать разницу в росте, Ммуо наклонился к Андресу, рост которого составлял сто девяносто один, сделал глубокий вдох широкими ноздрями и ухмыльнулся:
– Свежий аромат. Посадим тебя в четвёртый павильон к бальзаминам. Будешь расти и благоухать.
От такого наглого вторжения в личное пространство Андрес разозлился окончательно. Его избивали в его доме, избивали на улице. Его чаша терпения полнилась с каждым ударом и вылилась в неконтролируемое бешенство. Ярость ударила в голову, и Хи не успел его остановить. Лоб Андреса угодил прямо в челюсть Ммуо, тот от неожиданности покачнулся и сел на землю. У него из дёсен сочилась кровь, а два передних зуба были неестественно вогнуты внутрь. Кроме того, его нос оказался сломан, и надзиратель хватал воздух ртом.
В следующее мгновение шестеро конвоиров и трое оставшихся надзирателей схватили Андреса и потащили в сторону тюрьмы. Его никто не ударил, и это показалось дурным знаком.
Андреса пронесли через двое ворот, и он очутился во внутреннем дворе. Двор был очень большой и делился на две части, их хватило бы на несколько футбольных полей. Здесь было сотни две заключённых, и все одеты в обноски, произведённые десятки лет назад. Ни у кого не было красивой униформы. Здесь каждый был одет в собственную одежду.
Охрана же делилась на две части: меньшая была в синей униформе, они носили на поясе пистолеты, дубинки, рацию и газовые баллончики; большая часть – в зелёной униформе, они при себе имели только дубинку и свисток.
Некоторые из заключённых были голые по пояс и носили сложенные майки в руках. Находящиеся в центре двора сидели в тени и играли в карты, лежали на голой земле, подтягивались на турниках. Остальные бесцельно бродили по территории. При появлении Андреса и Хи в сопровождении охраны все бросили свои дела и отправились посмотреть на прибывших. Узкий коридор между центральными воротами и зданием администрации с обеих сторон огораживала металлическая сетка, вдоль которой выстроились толпы заключённых в виде почётного караула. Они матерились, показывали на Андреса пальцами, смеялись, угрожали, делали неприличные жесты, смысл которых он не мог понять.
– Тебе крышка, парень, – послышались английские слова в арабском гомоне. – Тебе конец.
– Отпустите его! – кричал Хи позади надзирателей, он не прикасался к людям в униформе, пытался договориться словами, а не кулаками. – Он не знает, как себя вести – кровь горячая, что с него взять.
Здание администрации представляло собой очень старую постройку. Краска внутри облезла, половина ламп не горела, железные двери покрывал сплошной слой ржавчины. Андреса положили грудью на холодный пол, один из надзирателей наступил ему на спину. Другой принёс бухту десятимиллиметровой верёвки, которой надзиратели связали Андреса по рукам и ногам.
Хи в этот момент рядом не было – он остался позади, – никто не мог
