титулы и земельные владения даровались исключительно королями, то при Капетингах набирало силу семейное наследственное право. Графы, маркизы, виконты укреплялись на своих местах, а многие неудачливые потомки их далеких предшественников оказывались порой в самом жалком положении.
Гарнье очень гордился своим происхождением, несмотря на то, что пребывал с женой и детьми в полной нищете. Не было в Нарбонне человека, который бы хоть раз не услышал от него: «Моим предком был сам граф Фредоль!» При этом Гарнье ничего не имел и служил виконту Нарбонны за сущие гроши, а когда охромел, лишился даже такой невыгодной службы.
Влюбленный Готье, поняв, что Люция отвечает ему взаимностью, сообщил родителям о своем намерении на ней жениться. Жуса и Жаветту новость не обрадовала, поскольку они встречались со спесивым отцом девушки и вовсе не жаждали с ним породниться. Даже одиннадцатилетний Тибо заметил, что с Гарнье можно найти общий язык. Однако Готье не желал прислушиваться к разумным доводам своих близких.
– Ладно! – сдался Жус. – Если Гарнье согласиться отдать за тебя дочь, мы примем ее в нашу семью.
И обрадованный юноша тут же отправился свататься.
Люция обитала с родителями и братом в жалкой, полуразвалившейся лачуге. Хозяин этого нищего жилища принял гостя холодно. А когда Готье заговорил о цели своего визита, он услышал в ответ:
– Ничтожный мужлан! Жалкий серв6! Как посмел ты помыслить о женитьбе на правнучке правителя Тулузы?
Гарнье выгнал незадачливого жениха, запретив дочери даже думать о молодом человеке из семьи земледельца-виноградаря. Однако она тайком встречалась со своим возлюбленным и даже иногда бывала у его родителей. Однажды Люция по возвращению из женского монастыря Сенте-Мари, куда ее сопровождал старший брат, Фредоль, выронила на глазах отца, спрятанные под верхней одеждой две лепешки. Под пристальным взглядом отца сын сразу признался в том, что они с Люцией посещали усадьбу Готье. Юноша поддался на уговоры сестры, поскольку был очень голоден, а добрые виноградари не только их накормили, а еще и дали еды с собой.
К удивлению Фредоля и Люции, они избежали отцовского наказания за свой проступок. Более того, Гарнье, встретив на улице Готье, пригласил вдруг его в гости. А когда молодой человек пришел опять в лачугу, где проживала семья его возлюбленной, отец Люции был с ним сух, но на сей раз вежлив.
– Моя дочь никогда не достанется землепашцу, – говорил Гарнье. – Но если к ней посватается милит7, я так и быть готов смириться с его ничтожным происхождением. Чтобы получить Люцию в жены, ты должен покинуть Нарбонну и найти для себя достойную службу. Три года я буду считать тебя женихом моей дочери и даже дозволю ей иногда посещать твоих родителей…
– Я согласен! – с жаром воскликнул Готье.
Его предполагаемый будущий тесть вымучил на своем лице подобие улыбки.
Сервы – наиболее ограниченная в правах категория крестьян средневековой Франции. Зачастую слово «серв» употреблялось, как синоним слову «раб».
Милит – человек, находившийся на военной службе у крупного феодала (герцога, графа, виконта), лично ему преданный и поднявшийся на более высокую, чем простой ратник, ступень в служебной иерархии.
