мою сторону и старательное молчание перед чужаком, как будто шпион им на огонек заглянул.
Следом я вижу ее. Элитка стоит, облокотившись на длинный поручень, что плавно огибает стойку. Теперь на ней короткое свободное платье, рукав которого свалился с правого плеча, оголив красную бретельку. И она не блондинка, то очерчивающее ее притягательное лицо каре оказалось париком.
– Шатенка значит, – броcаю ей, подойдя ближе.
Она оборачивается и странно смотрит.
– Что?
– Ничего, – пожимает плечами и переключает внимание на мою одежду.
Цепкий оценивающий взгляд, она определенно поняла, что на мне дорогие бренды, быть может, и общую сумму чека подбила. Мне же удается разглядеть ее: пышные непослушные волосы, которые она собрала в некое подобие хвоста, выразительные глаза, черная подводка лишняя, природа и так постаралась, и немного заостренный подбородок. И от нее исходит пьянящий импульс, буквально облако из силы, женского обаяния и секса, даже в этом цветастом балахоне.
– Уже закончила?
– Да.
Я замечаю, что она отвечает через себя, словно ее заставили доверить огромный секрет. И выставляет локоть, проскользнув рукавом по поручню, когда я приближаюсь и нависаю над ней. То ли случайный, то ли намеренный жест.
– Тогда поехали.
Теперь она хмурится.
– Я всего лишь танцовщица.
Это местный прикол? Никто не танцует у шеста в таких местах без продолжения. Уж мне не надо рассказывать.
– И ты отменно потанцевала на мне.
– Нет, серьезно. Мне сказали, что тебя надо увести из зала. Я тут самая видная, поэтому…
Мне надоело слушать, и я дотрагиваюсь до ее лица. Медленно провожу по мягкой щеке и спускаюсь ниже, обхватив шею двумя пальцами. Она замирает и замолкает, а ее облако на мгновение меркнет, кажется, она перестает дышать…
И кажется, она боится меня.
– Приват?
– Да, я завтра работаю.
– Без рук?
– Без рук.
– Но всякое бывает.
– Бывает, – она переводит взгляд на мою ладонь, которую я забыл на ее теле.
«Всякое» происходит сейчас. И она терпит, хотя явно из тех, кто не ждет подмоги, а бьет наотмашь самолично. Да, конечно, это же очевидно… Я запоздало понимаю, в чем дело, и догадываюсь, что малышке еще не сообщили, что в общей иерархии я барахтаюсь на самом дне. На несколько ступеней ниже нее. Потому что покачивать задницей в такт мне еще учиться и учиться.
Я отпускаю ее и следом делаю шаг назад, чтобы она выдохнула.
– Я могу позвать, тут есть девочки…
– Нет, – я качаю головой, сверля ее взглядом, – после самой видной нет смысла.
Она правда классная, даже слишком, особенно, если помнить о жалком ценнике этой дыры, которая спряталась на окраине города. И малышка отвечает мне озорной улыбкой, что расцветает на ярких губах.
