Убивай. До кого дотянешься.
Что ж, не сказать, чтобы вовсе невыполнимо или как-то противоречит собственным желаниям Михи. А потому он склонил голову.
– Иди туда, – старуха указала вдоль реки. – Дальше лес. Спеши. Мне нужно играть, пока во мне осталась жизнь. Дети матери Мохо прольют сегодня много крови.
Она вновь уселась на грязные доски и пальцы коснулись барабанов, пробуждая их голоса. И безумие.
Миха отступил.
И еще отступил.
И только оказавшись в тени барака, который уже совсем неплохо горел, Миха позволил себе повернуться к старухе спиной. Впрочем, она о нем, кажется, забыла. Барабаны били.
Но теперь голоса их не вызывали в Михе прежней ярости.
И он, вдохнув дымный воздух, принял разумное решение: убираться и подальше.
Восстание рабов, небывалое по размаху, подавили лишь к закату, и то для того пришлось вывести в поле полдюжины боевых големов высшего уровня защиты. Големов сопровождала полная звезда магов, которые скорее присутствовали, чем принимали участие.
Ульграх тоже наблюдал.
– Что ж, рад обнаружить вас живым и невредимым, – с некоторой насмешкой произнес Магистр Урвар, подавая руку. Ульграх не стал отказываться.
Он выбрался из развалин, отряхнулся.
И огляделся.
– Удручающее зрелище, – заметил он, сдавив голову руками.
Нет, он, конечно, знал, что сакхемские барабанщицы на многое способны, но знать – это одно, а ощутить на собственной шкуре – совсем другое.
Голова раскалывалась.
Во рту поселился странный привкус рвоты. Да и перед глазами все плыло.
– Как вообще это получилось? – задал Ульграх вопрос, который явно мучил не только его.
– Разберемся, – магистр поморщился и взмахом руки выпустил пламя, очищая путь големам. Те двигались неспешно и, послушные слову погонщиков, методично добивали всех, кто мог представлять потенциальную опасность. – На днях прибыл берберийский корабль. Они оставили заявку на организацию аукциона. Были приглашены многие уважаемые люди. У вас кровь из носа идет.
– Ничего, – Ульграх поспешно прижал к носу обрывок тряпки. – Значит, не повезло?
– Скорее уж наоборот, – магистр ступал неспешно, то и дело останавливаясь. Он морщился, явно пытаясь оценить размер нанесенного ущерба. – Аукцион должен был состояться завтра.
Кровь текла сквозь тряпку.
По губам.
И на вкус была соленой.
Ульграх слизывал капли, понимая, что это не совсем нормально. Но голова еще гудела, словно в ней поселились те самые проклятые барабаны.
– Странно, что они так поспешили, – магистр снова заговорил уже на берегу. Он остановился перед телом старухи, чьи волосы были белы, а кожа черна. Она, иссохшая, обтягивала кости столь плотно, что видны были не только они, но и остатки мышц, и даже проступившие толстыми веревками нити кровеносных жил.
Пальцы
