зал сквозь широкие незарешёченные окна, вырисовывали на вощёном паркете теневой узор свинцовых хитросплетений, державших в рамах стеклянные чечевицы[33], отчего цветистый пол приобретал странный вид и, казалось, тоже предупреждал об опасности.
Избегая такого впечатления, король прикрывал веки и таким способом вроде бы исчезал из зала, однако наглый гомон высокого собрания вынуждал Владислава-Ягайло снова возвращаться к действительности. Члены королевской рады, собравшиеся в зале, были недовольны Его Величеством и сейчас прямо высказывали свои претензии королю.
Такое поведение панов-магнатов было обусловлено всем ходом предыдущих событий, и, хотя как это не допекало короля, он вынужден был всё выслушивать молча, так как совсем недавно в этом самом зале, те же люди, которые сейчас по очереди обращались к нему, имея достаточно власти, своим решением отдали польскую корону ему, Владиславу-Ягайло.
Скрип тяжёлого кресла заставил короля приподнять веки. Коронный гетман, сидевший напротив Владислава, рывком поднялся и, картинно положив ладонь на эфес сабли, заговорил:
– Хочу напомнить Его Величеству одно давнее дело, которое, однако, становится неотложным. Я имею в виду Кревскую унию с её пятью пунктами. По её первому пункту Его Величество должен был перейти в латинство сам и перевести своих братьев, бояр и весь народ…
В который раз услыхав это настойчивое напоминание, Владислав недовольно сморщился и, останавливая гетмана, поднял руку:
– Разве пан гетман забыл, что в Литве теперь нет ни одного язычника?
– Нет! – словно отбрасывая это обвинение, гетман резко вздёрнул голову и, дальше едва сдерживая собственную горячность, пояснил: – Меня беспокоит положение во владениях князей руських, которые так и не сменили веру, продолжая упорствовать… Как стало известно, Кременецкий замок сожжён. Ватажок князей руських Свидригайло было захватил Луческ, и князю Витовту пришлось посылать войско. И только благодаря решительности князя Литовского, Свидригайло вместе со своими сообщниками вынужден был оставить Волынь и бежать в Венгрию…
Это был прямой упрёк, и Владислав, снова не скрывая недовольства, напомнил высокому собранию:
– Стремление перебрать на себя земли князей руських и ведёт к этому…
И тут Конецпольский, который из-за собственной неприязни к коронному гетману всегда спорил с ним, не выдержал и, тоже встав, перебивая короля, выкрикнул:
– Мне кажется, ясновельможный пан гетман забыл, что после подписания новой, уже Городельской, унии великий князь Литовский Витовт начал сажать на земли князей руських своими наместниками уже только литовских бояр!
– То-то и оно! – Гетман повернулся к Конецпольскому и с едва прикрытой издёвкой закончил: – А ясновельможный пан не догадывается, к чему это может привести?
Намёк на более чем сложные отношения
Тогда в окнах ещё не было ровного стекла, его просто не умели делать.
