не в восторге от её заграничных, модных вещей, привезённых отцом из командировок. Хотя завидовать в общем-то было нечему. Брендами Евгений Дмитриевич отоваривался исключительно в стоках и секонд-хендах, а уж умелые ручки Алёнки превращали потрепанные вещички в лакомую конфету. Денег -то, как и у всех в стране, особо не было, вот и выкручивались, как могли. Но подросткам это, конечно же, было невдомек, да и гордая Алёнка никому ничего объяснять, и в друзья набиваться не собиралась, а вот использовать зависть для своей выгоды была очень даже «за».
Её предприимчивая и деятельная натура не позволила долго киснуть и переживать из-за не самого радушного приёма в новой школе. Справедливо рассудив, Алёна решила, что раз уж с друзьями она в пролёте, то почему бы не обзавестись клиентурой, а если уж Глазкова приняла какое-то решение, то подходила к делу основательно, и этот раз исключением не стал, несмотря на все возникшие трудности.
Пожалуй, они даже подстегнули Алёнку, бросая вызов, который она без колебаний приняла, и со всем присущим ей энтузиазмом решила доказать, прежде всего, самой себе, что способна достичь поставленных целей не на фарте, харизме и врожденных талантах, а трудом, терпением и упорством, чему теперь посвящала всё своё свободное время, и что в общем-то уже дало положительные результаты.
У Алёнки появились постоянные клиентки, не много пока, но за пару месяцев иначе и быть не могло, зато некоторые из них рискнули даже заказать новогодние наряды, что было для Алёны очень лестно, ибо такого доверия и признания она не ожидала, во всяком случае, так скоро, а потому очень боялась не оправдать ожиданий и с головой ушла в работу, посвящая ей всю себя.
Наверное, любая мать должна бы радоваться подобному рвению ребёнка, но у Ольги Андреевны Алёнкин трудоголизм восторгов не вызывал, ибо она свою дочь знала и понимала, что это просто такой способ заменить недостающую часть привычной жизни и отвлечься от переживаний, ибо, как бы Алёнка не пыталась делать вид, что всё в порядке и она всем довольна, Ольга Андреевна видела, что её девочку очень ранит сложившаяся ситуация. Более того, она стыдится, что не сумела влиться в новый коллектив, словно не справилась с поставленной задачей и не оправдала ожиданий.
Ольге Андреевне очень хотелось объяснить дочери, что не всегда такие моменты зависят исключительно от одного человека, но она знала, что разговор еще больше смутит Алену. Гордая она у них девочка, сочувствия и уж не приведи господь, жалости не потерпит. Именно поэтому Алёнка предпочитала делать вид, что, как и прежде, находится в эпицентре школьной жизни, а Ольга Андреевна не спешила лезть ей в душу, уверенная, что всё со временем наладится. Дочь у неё не из тех, кто сдается, своё место еще обязательно найдёт. Просто на это, видимо, уйдёт больше времени и сил, чем они предполагали. В общем, за Алёнку она сильно не переживала, но вот сын по-настоящему беспокоил.
У семнадцатилетних парней были более примитивные методы социальной борьбы, чем у шестнадцатилетних девчонок,
