манеры Горд, неодобрительно зыркнув на свою подругу. – Но та лениво отмахнулась, мол, меня это не касается.
– Садись, – пригласил Воронцов. – А в совет меня пригласили решить кое-какой вопрос по поводу имущества рода Воронцовых. Но это обсудим не здесь.
– Мы уж думали, тебя замели, прикидывали, как внутрь ворваться, – с улыбкой произнесла Лада.
– Я так и подумал, когда увидел фургон и тебя. Но нет, пока все нормально, и мы даже немного выиграли. – Он затушил окурок в пепельнице. – Пойдемте, нужно без свидетелей пообщаться, новостей море.
Все поднялись и направились к дверям.
– Осторожно, – мысленно закричала Юлия.
Константин резко обернулся и увидел, как солидный господин вскидывает руку с зажатым в ней пистолетом. Выстрел, и пленка из тени на секунду возникает прямо перед Воронцовым и поглощает пулю, словно та в воду канула.
– Беляш, захват, – скомандовал Константин, отталкивая замешкавшуюся Ладу в сторону и с разбега врезаясь в очередного убийцу, опрокидывая его ударом кулака в челюсть на каменный пол.
Падая, ушедший в нокаут, разломал плетеное кресло, на котором еще недавно сидел. Второго выстрела он сделать не успел, аркан прислужника захлестнул шею стрелка и тот, дернувшись, обмяк.
– А это начинает надоедать, – заметил Константин.
– Поддерживаю, – согласилась Калинина, поднимаясь и потирая ушибленное плечо. – Надо решать вопрос.
– Решим, – зло произнес Воронцов, прикидывая, что же делать дальше.
Глава третья
– Лада, ляг на пол, – приказал Воронцов – и отвернись так, чтобы была видна только спина. Горд, на колени рядом с ней, держи ее за руку, рожа максимально печальная. Ну, шустрее, пока сюда люди не сбежались.
– Что ты задумал? – следуя просьбе и еще не понимая, спросила Лада, ложась спиной к Воронцову.
Привычный к приказам Горд, не задавая вопросов, рухнул на колени, но боком, чтобы была видна только часть его лица.
– Тварь надо колоть быстро, как «В августе 44го», помнишь эпизод?
– Все, поняла. Действуй, – одобрила Калинина и отвернулась.
Константин ухватил пленника за грудки и приказал Беляшу убрать аркан. Убийца мгновенно открыл глаза и увидел в двадцати сантиметрах от себя обезумевшее лицо того, кого он должен был застрелить.
– Ты убил Ладу, – заорал он ему в лицо, тряся того за грудки, как тряпичную куклу. – Ты убил мою Ладу, – заорал он еще громче, глуша пленника, брызжа слюной тому прямо в лицо, и бешено вращая глазами. Тот хотел бы отодвинуться, но пальцы Воронцова железной хваткой сжимали лацканы камзола.
Константин держал его так, чтобы он видел спину Калининой. Горд, не будь дураком, игру подхватил.
– Она мертва, – прижав руку женщины к своему лицу, зарычал он.
– Ты убил, – уже рычал
