эти чары. В ином случае они просто со временем вас убьют. Амулет я делать не буду – продлевать агонию бессмысленно. Дрейка в известность поставлю – он имеет право знать об этом.
– Есть понятие целительской тайны, – синие глаза сузились.
– У целителей – да. Но я – не целитель. И меня о помощи попросил Дрейк, а не вы напрямую. Я не буду лгать ему, если он задаст мне вопрос.
– Ты вмешиваешься в мою жизнь!
– Так же, как и вы позволяете себе вмешиваться в жизнь вашего сына, – Эстия была льдисто-спокойна.
– Я его берегу!
– Вы держите его на коротком поводке. Под своей юбкой. Вы окружаете его своей силой, не давая ему раскрыть собственную. Вы не позволяете ему встать на его личную дорогу. Похоже, его неудачи – ещё и из-за вас.
– Как ты смеешь?! – Летиция задохнулась от возмущения. – Он бы погиб!
– Если бы вы дали ему жить, он наверняка избежал бы этих ситуаций, угрожающих его жизни. А так – он всё ещё связан с вами пуповиной. Это преступление, госпожа Летиция. Преступление перед его Душой.
– Да что ты понимаешь, пигалица! – глаза колдуньи сверкали. – Если бы не моё проклятие, он умер бы ещё в колыбели! Я держу его на этом свете из последних сил!
– Проклятие? Вы сказали, проклятие? – Эстия наклонила голову. – Как интересно. Проклятие жизнью… Насколько же оно жестоко…
Летиция сжала губы.
– Сколько ещё постыдных тайн хранит древний род Морель, госпожа? – ведьма с болью посмотрела на свекровь. – Как я устала от этого. Как хорошо, что мне осталось недолго жить.
– Дрейк прислушивается ко мне больше, чем к тебе. Лучше промолчи. Иначе я могу подействовать на него.
– Я посоветуюсь на этот счёт с отцом, госпожа, – серые глаза Эстии смотрели безразлично.
Летиция едва заметно вздрогнула и подобралась.
– До свидания, госпожа Морель.
Она ждала. Ждала новой смерти. Новой души, которую надо проводить к богам. Нового задания. Нового смысла. Хоть чего-то.
Ждала, ненавидя ждать. Ждала, презирая. Ждала…
Дождалась.
…Эту душу она не могла не узнать. Возраст, внешность – всё это неправда. Душа остаётся собой, хоть ей 5 лет, хоть 25.
И всё же это было слишком. И всё же ей было не всё равно – как бы она не убеждала себя саму в обратном.
Оставалось лишь наблюдать, не обнаруживая себя. Что сказать дочери, брошенной в нежном возрасте и так рано загремевшей на тот свет?
Вот и валькирии нечего сказать.
– Леди Эстия, вы сможете помочь моей жене?
Она вздрогнула, оборачиваясь. Хозяина особняка не узнать было невозможно. Воинская выправка, чёткая линия подбородка, идеально сидящая одежда. Всё, что создавало дорогой, элегантный образ Хелиуса Мореля.
– Увы, мистер Морель, я не компетентна в этом вопросе, – она смотрела ему в глаза, в самые зрачки.
– Как
