их в топку. Не поленившись, присел и, вооружившись кочергой, принялся шуровать в угасающих углях до тех пор, пока пламя не взметнулось вверх.
– Ну спасибо, Иван Алексеевич, уважил! – поблагодарил фельдмаршал Долгоруков, а потом, пожав плечами, сказал: – И какой дурак энти камины придумал? Ни тепла от них нет, ни пирогов не испечь. Пока задницу греешь, перед мерзнет. Перед погрел – зад замерз!
Разговор о каминах прочие вельможи не поддержали. Какая разница, кто придумал? До каминов ли сейчас? Тепло стало, так и ладно.
Иван Долгоруков, отряхнув мундир и приведя в порядок орденскую ленту, озабоченно шлепал себя по карманам, начал расстегивать пуговки на мундире.
– Че ищешь-то? – поинтересовался отец.
– Да крест польский куда-то подевался! Ах ты, мать твою за ногу! – выругался молодой Долгоруков и ринулся к камину.
Разгребая горевшие поленья кочергой, вытащил из огня орден, ухватился за него и, завопив благим матом, уронил раскаленное золото с эмалью на пол.
– Эх, Ванька, как ты был дураком, так дураком и остался, – в сердцах выговорил отец. – Ну кто ж за горячее-то хватается? Вона – щипцы же стоят! К стеклу пальцы-то приложи, легше станет.
Пока бестолковый генерал прикладывал пальцы к ледяному стеклу, канцлер Головкин, погладив собственный орден Белого орла, скривил старческие губы в брезгливой улыбке. Гаврила Иванович получил сей крест вслед за Петром Алексеевичем, опередив даже вездесущего Алексашку Меншикова. А Ваньке Долгорукову курфюрст Саксонский и король Польский Август прислал запросто так, чтобы сделать приятное фавориту русского царя…
Когда молодой Иван Долгоруков вышел, взгляды вельмож – сочувственно-злорадные – скрестились на Алексее Григорьевиче. Вчера тот был отцом царской невесты и батюшкой ближайшего фаворита государя, непутевого Ваньки, ставшего в девятнадцать лет генералом, в двадцать один – майором Преображенского полка, а сегодня не пойми кто… Но все-таки сочувствия было больше. Пока был Алексей Григорьич в милости, были в милости и остальные.
– Господа, давайте-ка ближе к делу, – заговорил молчавший допрежь Михаил Владимирович Долгоруков, губернатор Сибири.
Михаил Владимирович – родной брат фельдмаршала и двоюродник всех прочих Долгоруковых – приехал на свадьбу любимой племянницы и был спешно возведен родичами в состав Верховного тайного совета. В свое время он помог бежать за границу царевичу Алексею, пережил арест, следствие, чудом остался жив и теперь пытался сторониться всяческих интриг и заговоров. Сибирскому губернатору, хоть он и тяготился своей службой-ссылкой, вдруг захотелось оказаться в Тобольске, подальше от Первопрестольной. В отличие от прочих, он знал, что окромя Тобольска (неплохой городок, жить можно!) есть еще и Минусинский острог, Якутск и Камчатка. А то и такие места отыщутся, коих и на карте не узреть.
Сибирского губернатора
