устала говорить, Драгомир, устала! Очнись хотя бы ты!
– Все, понял.
Понимать не хотелось. Да и не нужно было. Что-то ломилось в его сознание, но усталость требовала отдыха. Исключительно для смены обстановки молодой князь поднялся на опустевшую стену, высунулся в бойницу. Дождался, пока бегающий вокруг замковой стены черт покажется в его поле зрения – быстрый, зараза, и крикнул:
– Эй!
Здоровый бес, полный темной материи, с куском тряпки в лапах замер перед замковой стеной. Драгомир с легкостью мог бы послать его в чертоги Многоликого, но Любава сидела и ждала, а возвращаться к ней не было ни малейшего желания. Пришлось ему изображать участие. И даже с этим отродьем заговорить. Бес тут же перестал бегать, замер, склонился в почтительном поклоне, чем удивил князя и торжественно произнес:
– Господарыня ушла, княже! Ворота́ть надо!
– А не дадут друиды, – поддержал князь глупый разговор. – Тебе то зачем?
– Кто их слушать будет? – взорвался бес, топнул ногой с острым копытом так, что задрожала земля. – Господарыня наша! Что вы там сидите, айда возвращать! Я тут один, она одна там! Ау! Прогнала меня, бедненькая, уставшая, а ведь я переживаю!
– Они ее уже похоронили, – выдохнул Драгомир.
– Когда?! – испуганно заорал черт, запрыгал, суча копытами. – Как?! Кто посмел?
– Мертвых положено хоронить, дурень.
– Фу ты, княже, – черт облегченно выдохнул, утер тряпкой высокий мохнатый лоб, – напугал всего меня, аж вспотел я. Живых не хоронят! Говорю же, надо господарыню найти! Ходит где-то одна, а я весь изволновался!
– Ты ума лишился? – разговор начинал князя злить. – Пошел вон, нечисть!
– Господарыня моя живая и здоровая! – упрямо заорал черт. – Ушла, куда не сказала и за собой ходить запретила! Говорю же, что ты такой без ума-то, княже? Ау! Во! – он спохватился, замотал над головой кусом тряпки. – Тута кровушка ее, по ней и найдем!
Драгомир помолчал немного, неуверенно тронул грязную тряпку Силой, потом сказал:
– А ну, повтори…
Глава 2 Замок Белой долины
В стенах замка гулял упрямый шорох: «не может, не может, не может…», отражался от уцелевших витражей, бился об высокие потолки, стелился по гладким полам.
– Не может! – выдохнул князь, держа в руках кусок материи, пропитанной живой кровью. – Я почуял ее смерть… Я потерял с ней нить… Она мертва…
– Господарыня живая! – Черт, по случаю приема у князя, наряженный в широкие шаровары (дабы прикрыть срам), с каждой минутой терял контроль над самим собою, и сущность дитя тьмы рвалась наружу. Как можно не видеть его господарыню, ели вот она, живая кровушка! – Бросайте все и вертайте ее в замок! – и сам не понял, как заревел зло: – А если она там в опасности? А если она там, – бес обхватил лапами свою голову, вытаращил глаза, выражая максимальную степень ужаса и заорал: – вдруг голодная?!
Князь уже вычислил, где
