в других обстоятельствах я бы непременно приуныла, но сейчас были проблемы более насущные.
Например, увернуться от этой самонаводящейся шаровой молнии. И у меня почти получилось, но под ноги как будто сам скользнул толстый корень дерева. Зацепившись за него, я потеряла равновесие и полетела вперед, отчаянно хватаясь руками за воздух. Этой небольшой задержки хватило, чтобы сгусток молний нагнал меня и обжигающим душем разлился по спине. Кажется, мои волосы загорелись.
Я завизжала, но из моей глотки не вырвалось ни единого звука. Время как будто замедлилось, а потом и вовсе остановилось, и я уже как будто со стороны наблюдала, как мое тело рухнуло в редкую траву. Наверное, так и выглядит смерть. Только не очень понятно, что же именно меня убило. Явно не авария. Огня не было, волосы даже не тлели, но время от времени по ним пробегали слабые искорки – отзвуки попавшей в меня молнии.
Странности закончились так же внезапно, как и начались. Мой дух, невообразимым образом отделившийся от тела, стремительно вернулся обратно, и второй раз за последние полчаса я потеряла сознание. Или не сознание, а возможность управлять собственным телом. Дыхание давалось с трудом, глаза сами по себе закрылись, я попыталась пошевелиться, но ни один палец даже не шелохнулся. Четким остался только слух, потому что я отчетливо услышала приближающиеся шаги. На панику моральных сил уже не осталось. Если это и есть загробная жизнь, то зря люди так отчаянно к ней стремятся, уж лучше небытие.
Шаги замерли практически у самого моего уха.
– Кука туо он? – прозвучал хрипловатый голос. Я прислушалась.
– Эн тиеда, – растерянно отозвался еще один. Ничего не понимаю. Иностранцы? Откуда они здесь, в лесу?
– Онко хан элосса?
Дальше я просто перестала прислушиваться. Мало различать интонации. Спросить он мог все, что угодно, и даже непонятно, к кому было обращение.
Они еще немного поговорили, теплые пальцы коснулись моей шеи, проверяя пульс, снова непонятная фраза, крупная ладонь по-хозяйски ощупала мою грудь, и я услышала одобрительные интонации в голосе говорившего.
Эй! Что этот козел себе позволяет?
Моего лица коснулось горячее дыхание, и я впервые по-настоящему испугалась. Испугалась своей беспомощности, и того, что меня ждет. Послышались еще шаги и новые голоса. Я никогда в жизни не была в опасности. Не попадала в неприятные ситуации. И мне не приходило в голову, что группа мужчин, жарящих мясо в лесу, может не захотеть помочь девушке в беде. И, кажется, меня тоже будут жарить. Как то мясо. Потому что говоривший уже взвалил меня на свое плечо и куда-то понес, и все, что я могла – это беспомощно болтаться и внутренне заходиться криком ужаса и боли.
Шли мы недолго. Тот, что тащил меня, споткнулся, едва не потерял равновесие и беззлобно выругался, а я ощутимо приложилась животом о его плечо. Хорошо, наверное, что не успела позавтракать, иначе содержимое желудка давно подкатило бы к глотке.
– Кука
