За все время пути, Тим пытался узнать, что происходит с некогда великой, процветавшей страной. Сейчас же она представлялась совершенно старым, дряхлым, сгорбленным стариком, который доходит с клюкой свой остаток жизни в нищете и разорении.
Пустые деревни, села, перевалочные пункты, брошенные вещи и недоделанная работа свидетельствовали о зародившемся в народе страхе, об их выходе из империи и, возможно, смерти в неизвестном далеком месте. Все оказалось намного странным и требующим долгих и кропотливых разъяснений и изысканий. В данный момент на это не было совершенно никакого времени. Три сотни людей шли с тремя перерывами в день: на сон, обед и ужин. Они стремились покрыть расстояние за пятнадцать дней, так как ограничение в еде не давало возможности задержаться на больший срок. Дела у них пошли лучше, когда добрались до леса. Там шли медленнее, каждый день посылая полсотни человек на охоту и по вечерам, на ночном отдыхе, обильно смаковали дикой свининой, олениной и другой подстреленной дичью.
Бывшие баронские стражники, как и говорил юноша в замке Крониуса, переименовались в Желтых Лерионеров Тима и ближе к концу пути, они уже считали друг друга братьями и клялись на библии помогать, даже ценой собственной жизни. Командование Тима было легко и просто, но в то же время, как и полагается, жестоко. Почести заслуживал тот пехотинец, который выполнял все требования Высшего (именно так называли Лерионеры молодого императора) и был лучше во всем любого, не входящего в Желтое Братство. Любое неповиновение или отклонение в школе мастерства, заложенной самим младшим сыном барона, строго каралось и наказывалось от простого выхода из Лерионеров, до смертной казни в исключительных случаях. Но до сих пор не был изгнан ни один человек, а что касается казни, то о ней уже наверняка все позабыли.
Месяц выдался жарким, засушливым, солнце нещадно пекло до самого захода, а на небе не появлялось ни единого облака. Иногда сталь накалялась до невыносимого держания, обжигая руки, но никто не обмолвился об этом и словом, считая подобный поступок слабостью.
Еще одна совершенно пустая деревня Андрэс осталась далеко позади, но на этот раз она была разорена до самого ничтожного предела. Близился одиннадцатый день перехода.
Неожиданно наступившее похолодание подняло походный дух. Лагерь разбили на небольшой поляне у входа в многовековой лес. Очередных десять человек разведчиков должны были с минуты на минуту вернуться, сообщив, что все в порядке. Восемь из них пришли, как и полагается в назначенное время, двое задерживались. Когда они, запыхавшиеся, наконец, выбежали из леса, то сразу же направились к Тиму.
– Высший! – обратился один. – Мы видели вооруженных людей в двух милях отсюда.
– Это работорговцы и у них есть товар на продажу. Они везут их в клетках по семь – восемь человек.
– Сколько их всего?
– Сотня, не меньше.
Юноша вскинул брови.
– Неужели это все рабы?
– Восемнадцать клеток. Целый караван.
Тим
