вымолвить ни слова. Лишь краснею, как школьница перед директором.
– Удивительная девушка. – усмехается Эмир Рустамович, слегка наклоняясь ко мне.
А у меня голова кружится от его терпкого парфюма, и собственного мускусного запаха.
Ангелина, Пузырев и Кирилл Захарович ждут нас в коридоре.
– Приглашаю всех отобедать в моем ресторане. – белозубо улыбается Юнусов.
Ну слава Богу, что он снова приглашает всех, а я уж грешным делом подумала, что меня одну, но нет.
– Где же тебя нашли такую, Та-ня? – негромко спрашивает мужчина, так чтобы нас не услышали остальные.
Пытаюсь протиснуться мимо него сквозь дверной проем.
– Какую? – только и могу выдавить еле слышно.
– Чистую. – заламливает бровь миллиардер.
Что? В каком смысле? Как понять, «чистую»? И если он сейчас имеет ввиду невинность, то как он догадался?! Как он узнал о моей девственности?
Глава 8
ТАНЯ
Вторая половина дня проходит для меня в таком же напряжении, как и первая. Несмотря ни на что мне жаль, что этот день подходит к концу. Ведь я уже привыкла к жгучим взглядам миллиардера. Привыкла к ним как к чему-то плохому, например, как к алкоголю или чему похуже.
Но, хорошего, как говориться, понемногу. И так с ним провела все время с девяти до шести включая обед в ресторане.
Кажется, за сегодня я привязалась к нему еще больше, чем за вчера. Ох, не надо бы этого всего тебе, Танюш! Ох и наплачешься еще вдоволь… не по твоим зубам он птица. Не по твоим. Пожалеешь еще, глупый ты беспечный мотылек.
Ты же работаешь, у тебя есть хобби, увлечения. Какие-то стремления в жизни. О них лучше думай, а не о том, как сильно натягивается каждый раз ткань дорогущего пиджака, когда Юнусов напрягает свои бицепсы.
Снова мешкаюсь как обычно в переговорной, собирая рассыпанные Михаилом Захаровичем контракты и документы, вынимая флешку из демонстрационного плазменного монитора.
Все уже давно вышли из помещения – размять ноги и побыстрее начать свободное после работы время.
Ощущаю на себе тяжёлый пристальный взгляд. Вернее, на своих бедрах, когда на цыпочках отключаю флешку от монитора.
Тут же оборачиваюсь.
Ох, елки-палки, этот самый огненный жгучий взгляд чернущих обжигающих глаз.
Застываю в нерешительности, прижав флешку к груди. Сердце начинает стучать быстрее, а мое дыхание учащается, будто разом из помещения выкачали весь кислород.
Эмир Юнусов усмехается краешком чувственных губ, но его глаза не улыбаются. Все так же прожигают меня насквозь.
Мне надо что-то сказать. Спросить, или обернуть эту ситуацию в шутку. Но горло пересохло, его мгновенно сдавило спазмом и поэтому я только могу смотреть на него широко открытыми глазами, да отмечать, что мужчина огромный точно медведь. Особенно, когда стоит вот так близко, возвышаясь
