безобидная.
– Я думаю, она приторговывает наркотиками, – говорит Тед. – У меня нет никаких доказательств, но я наблюдаю за ней. Держи с ней ухо востро, ладно?
Я вскидываю вверх правую руку.
– Слово скаута!
– Я серьезно, Мэллори.
– Я знаю. И очень вам за это благодарна. Я буду осторожна.
Я открываю воротца защитного ограждения, чтобы уйти, и вижу, что по двору идет Каролина – в той же самой одежде, в которой пришла с работы, с блокнотом и карандашом в руках.
– Мэллори, постой. Нам что, вчера звонили? Из школы?
И тут я понимаю, что крупно проштрафилась. Я помню звонок и помню, как записывала номер директрисы на клочке бумаги. Но потом в кухню вошел Тедди с этим своим странным рисунком, и все остальное попросту вылетело у меня из головы.
– Да, директриса, – говорю я. – Я записала ее телефон и сунула в карман. Он, скорее всего, у меня в шортах, в коттедже. Сейчас сбегаю принесу…
Каролина качает головой.
– Не надо. Она только что написала мне по электронной почте. Но я предпочла бы узнать о ее звонке вчера.
– Я понимаю. Простите, пожалуйста.
– Если мы не подадим документы вовремя, Тедди потеряет место. У них тридцать человек в листе ожидания в подготовительный класс.
– Я понимаю, понимаю…
– Хватит уже твердить «я понимаю», – обрывает меня Каролина. – Если бы ты действительно понимала, ты не забыла бы сказать мне о звонке. В следующий раз, пожалуйста, прояви чуть больше ответственности.
Она разворачивается и идет обратно к дому. Я потрясенно провожаю ее взглядом. Впервые за все время Каролина по-настоящему на меня накричала. Тед торопливо выбирается из бассейна и кладет руку мне на плечо.
– Послушай, не расстраивайся.
– Простите меня, Тед, я чувствую себя просто ужасно.
– Она злится на школу, а не на тебя. Они требуют от нас какую-то немыслимую прорву документов. Прививки, аллергии, психологические профили. У них в анкете больше страниц, чем в моей налоговой декларации!
– Это просто случайность, честное слово, – говорю я. – Я записала телефон, но потом отвлеклась на одну вещь, которую дал мне Тедди.
Мне так отчаянно хочется оправдаться, что я принимаюсь описывать Теду рисунок, но он перебивает меня. Видимо, ему хочется поскорее вернуться в дом. Я вижу на пороге силуэт Каролины – она стоит в раздвижных дверях, наблюдая за нами.
– Она успокоится, не переживай, – говорит он. – Завтра она об этом даже не вспомнит.
Его голос звучит спокойно, но он поспешно уходит вслед за женой и вскоре превращается в двухмерный силуэт в дальнем конце двора. В следующее мгновение он подходит к Каролине и обнимает ее. Она тянется к выключателю на стене, и больше я ничего не вижу.
Поднимается легкий ветерок, и меня пробирает дрожь. Я заворачиваюсь в полотенце
