окинула взглядом сцену: из темноты оркестровой ямы по-прежнему струился сизый дым.
– Всего доброго, – попрощалась Гонсалес, но, несмотря на настойчивые намеки шерифа и старшего детектива, Дэнс и не думала уходить.
– А как это так вышло, что прожектор на него упал?
– Может, перед падением Бобби зацепился за провод? – предположила Гонсалес.
– А что это за агрегат-то хотя бы?
– Да поди его разбери! Ни черта не видно! – пробормотал Мэдиган с вызовом. – Сами смотрите!
Дэнс не сдрейфила и подошла к краю оркестровой ямы. Обугленное тело в темноте едва угадывалось. Прожектор же состоял из четырех мощных ламп.
– Похоже, это тот самый, что чуть не зашиб Кейли.
– Да, Тай Слокум уже подробно рассказал нам, что случилось вчера утром. Мы прорабатываем этот вопрос, – отозвался Мэдиган. Судя по голосу, Дэнс явно утомила его. – А пока добавить больше нечего.
Мэдиган хотел было отвернуться, но Дэнс не унималась:
– Но все же… Почему прожектор вдруг взял и упал?
– Может, барашковые гайки ослабли? – предположил Мэдиган и кивнул на крепления.
– И как только Бобби умудрился туда свалиться? Желтую сигнальную ленту по периметру оркестровой ямы сложно не заметить!
– Да, согласен! Вопросов больше, чем ответов! – отбрехался через плечо Мэдиган.
– Нет, нет! Не-е-т! – раздался из зала женский крик. На последнем «нет» голос сорвался. Несмотря на жар и духоту, по спине Дэнс пробежал неприятный холодок.
Кэтрин обернулась: к сцене, под которой все еще дымилось обугленное тело Бобби Прескотта, мчалась Кейли Таун.
Одевалась Кейли с особым тщанием и всегда выглядела практически безупречно. Тем больше поразило Дэнс, в каком виде была сейчас ее подруга: без макияжа, волосы растрепаны, глаза припухли от слез (не от бессонницы – это Дэнс читала на лицах с ходу), рот судорожно хватает воздух, а вместо привычных контактных линз – очки в тонкой черной оправе.
Пи-Кей Мэдиган в мгновение ока преобразился: фальшивая улыбка исчезла, раздражения как не бывало – он весь преисполнился чувством глубокой жалости к молодой певице. Полицейский сбежал по лестнице навстречу и остановил ее со словами:
– Кейли, милочка! Погоди! Тебе туда нельзя! Не надо тебе этого видеть!
– Бобби и правда умер?
– Боюсь, что да.
– А я до последнего не верила…
Шериф Гонсалес спустилась следом за старшим детективом и обняла Кейли.
«Интересно, они ко всем близким погибших проявляют такое участие? Или только к знаменитостям? – озадачилась Кэтрин и тут же прогнала эту циничную мысль. – Кейли нуждается в их утешении, и не важно – звезда она или нет. Сейчас она обыкновенная девушка, раздавленная горем…»
– Кейли, нам очень жаль, – приговаривала Гонсалес. – Мы соболезнуем твоей утрате.
– Это
