В Пятигорске многие журналисты адаптировались к мирной жизни после войны. Привыкали к тишине, к воде из крана, к тротуарам, к жизни без выстрелов и страха. Эти сутки между войной и миром многим из нас были просто необходимы, чтобы вернуться домой в адекватном состоянии и не падать на землю от любого хлопка.
Я провела целый день на Машуке, где убили Лермонтова и где всегда сумрачно, сыро, тихо и стихи как будто застыли в воздухе. Там я всегда обретаю себя.
Я выспалась в гостинице, прокатилась в трамвае, съела килограмм пятигорского пломбира, собрала рюкзак, почувствовала, что война расступилась, выпустила меня и отползла, как густой туман к болоту, и я готова к возвращению в мирную жизнь. Но рано утром меня разбудил звонок из редакции. Не могу вспомнить, кто именно мне позвонил и сказал про захват школы в Беслане. Но помню быстрый ужас и мгновенную мысль: не ехать. Я знала, что поеду, – коллеги из редакции добрались бы лишь к вечеру, город могли перекрыть. Холодный кокон снова обволакивал меня, как будто лишая воли и возможности выбора.
Я позвонила своим друзьям-фотокорреспондентам – Эдику Корниенко и Валере Мельникову. Мы вместе работали в Чечне на выборах. Эдик ехал из Ставрополя на «Газели» и обещал захватить меня по дороге. Я ждала его на трассе, туда же подъехал Валера. Салон «Газели» был загружен их фотоаппаратурой, рюкзаками, – водитель должен был находиться с Эдиком в Беслане и вместе с ним вернуться назад. Через два дня этот парень будет возить окровавленных заложников из школы в бесланскую больницу.
1 сентября, когда мы мчались по трассе «Кавказ», о захвате заложников в Беслане знали на всех постах. Сотрудники ГИБДД, останавливая машины, проверяли документы, заставляли регистрироваться водителя, но содержимым наших рюкзаков не интересовались. Около 17 часов мы подъехали к границе Кабардино-Балкарии и Северной Осетии. Здесь выстроилась длинная очередь из легковых машин, «Газелей» и КамАЗов. Пропускали медленно, за час мы продвинулись вперед лишь на несколько машин. Поэтому, когда два парня в гражданском подошли к водителю и сказали, что за 200 рублей проведут нас без очереди, мы согласились. «Полтинник сразу, остальное можно потом, – сказал один из них, добавив, что полтинник надо отдать на посту, остальное они берут себе. – Обычно цена меньше, просто сегодня вы же видите, какой день». О том, что на этом участке трассы дань с водителей за проезд давно стала бизнесом, я знала – не первый раз проезжала этот пост. Но в этот день цинизм нелегальных мытарей меня потряс.
Главарь боевиков Руслан «Полковник» Хучбаров в тренировочном лагере террористов в Ингушетии, кадр с видеозаписи с подготовкой теракта. Предположительно июнь 2004 года
Наша машина выехала из автомобильной очереди и тронулась за провожатыми. Один из них переговорил с сотрудником поста, и мы проехали за шлагбаум. Никто не заглянул в салон нашей машины, не проверил большие сумки и рюкзаки, да и паспортов не спросили. «Зарегистрируйтесь, –
