нашу мать, уже ждут, когда я начну мужиков как она таскать.
– В общем, слушай.
– Ну?
– Возьми меня на подработку.
– Нет. Даже не обсуждается, – я не хотела, чтобы думали, что я на правах любовницы и семью свою тащу.
– Оль, ну почему.
– Да потому что я там один день проработала, потому что, как ты сам сказал, все думают, что я сплю с начальником, потому что я хочу действительно там закрепиться, а не сгорать со стыда, если ты накосячишь, а ты накосячишь.
– Не веришь в меня.
– Просто знаю тебя. И то, мне кажется, не до конца. Давай поговорим на эту тему через пол годика, если меня не уволят. Ладно?
Он, конечно, обиделся, но кивнул, тут же утыкаясь в свой чай.
– Ладно, – он посмотрел на меня исподлобья, и я поняла, что он далеко не все мне сказал. Но допытываться сейчас не стала. Просто кинула посуду в раковину и ушла в свою комнату. Я немного полежу, а потом пойду в душ. Легла, прикрыла на мгновение глаза и проснулась от громкой трели телефона под ухом. Сначала даже не поняла, кто может звонить ночью. Но за окном оказалось уже утро, и я вскочила. А сколько времени? Я проспала? Схватила телефон, а там Игнат. Я так и записала его контакт. И время уже десять утра. Че-ерт! Уволит? Может и к лучшему?
– Алло? – отвечаю так, словно руку в клетку со зверем протягиваю. Красивым, но очень опасным.
– Я так понимаю, одним днем твоя работа и ограничится, – ни тебе здрасте, ни до свидания.
– Нет! Нет! Что вы! Я уже бегу! – и какого черта он сам встал так рано.
– То есть не передумала и будешь работать вместо того, чтобы разлеживаться на шелковых простынях?
Я даже мельком посмотрела на свое белье, которое было куплено, наверное, еще до моего рождения. Я хочу сама купить шелковое.
– Буду работать.
– Понял, тогда заеду за тобой, чтобы ты на метро не тащилась…
– Не надо, – я не выдержу. А если он подняться захочет? – Не надо, я сама.
– Ты теперь работаешь на меня, а приказы начальства не обсуждаются. И с тебя утреннее селфи.
– Пусть вам Карина скидывает.
Блин, ну зачем, зачем. Ревность никак не вписывается в рабочие отношения.
– Не стоит, девочка. Меньше всего я люблю эти бабские обиды. Вот когда научишься сосать, как она, тогда я, может, разрешу тебе ревновать.
Черт, черт, черт.
– Все, собирайся.
Пока второпях мыла голову шампунем со своей любимой апельсинкой, корила себя за неуместный выпад. Все, все, теперь он ни слова от меня не услышит, помимо рабочих. Да и смысл ревновать того, кто никогда не станет тебе принадлежать. Даже если я и стану его любовницей. Как быстро он снова вернется к идеальному минету со стороны Карины или любой другой девчонки? Через день?
Да даже думать об этом глупо. Он просто начальник и ничего больше.
– Ты вроде говорила, вы не любовники, – заговорил брат, когда я уже у двери была. Он стоял в одних шортах, облокотившись на косяк, и усмехался.
