все приветствуют. Каждый в своем духе. Дед отвлекается от газеты на мгновение, отец машет, а мать улыбается. Братья кивают, продолжая о чем-то горячо спорить. Мой дядя, почти мой ровесник, весело хмыкает. Он сын бабушки и дедушки. Родился на два года раньше меня. Но считает, что уже познал все тайны этого мира. Не зря же имя ему дали такое дебильное. Платон. Плат, если коротко.
– Привет, племяшка.
Да-да. Наверное, именно общение с ним сделало меня закаленной по части парней. Особенно тех, кто глаз на меня положил. Нет, Плат никогда ни словом, ни действием не оскорбил меня, но издевался знатно, демонстрируя мне и всему миру, что именно он его король. Наверное, тяжело жить с бременем, что ты единственный родной сын такого человека, как Распутин. Но если бы его хоть немного держали в узде. А то такое ощущение, что дед всю строгость растерял на старших детях.
Моих родителях. Да, я сама была не в восторге, когда узнала, что они брат и сестра. И пусть отец Ярослав не родной, но все равно они вместе росли. Дикость полная. Когда они сбежали и поженились, дед отказался с ними общаться. Простил только год спустя, когда меня привезли и скандал замяли.
Зато маме фамилию менять не пришлось.
– Привет, Настюш.
– Маша, привет, родная. – Домработница этого дома, почти еще одна бабушка, тепло улыбается. Вчера я увидела ее мельком, поздно прилетели, а сегодня улыбаюсь в ответ. Обнимаю, чувствуя привычный запах меда. – Можно мне блинчиков?
– Конечно, детка. Как твоя учеба? Все получается?
– А чего там не получаться? Ты бы еще на менеджера учиться пошла. А то чет высоко замахнулась, ин яз. Педагог!
– Платон, за языком следи.
– Не затыкай мне рот. Ты сам говорил, что это ее преподавание недостойно семьи Распутиных. Так че, я в собственном доме сдерживаться буду?
Бабуля пытается смягчить обстановку, вступаются отец, мать. Спорят, как обычно. А я? А мне все равно. Я всегда была не такой, как все они.
Мне никогда не хотелось успеха, признания, побед больших. Вообще быть частью этой элитной семьи довольно сложно. Порой кажется, что дед считает себя чуть ли не дворянином, а мы должны соответствовать этому высокому званию.
Только вот я не хочу. И когда меня в фигурное запихнули, я отпахала положенное на мастера спорта и уже на следующий день коньки выбросила. Потом эта экономика. Цифры. Никогда не любила считать деньги, может, потому что не нуждалась. В общем, отец-то меня поддерживал, но главным в семье все равно был дед, и именно с ним были конфликты.
А мать… Мама защищала меня как могла. Наверное, только благодаря ей я и смогла противостоять ему. Вырваться и поступить куда хочу. Если уж честно, она единственная никогда не сдерживала моих бунтарских порывов.
– Кстати, если я не заслуживаю такой высокой чести завтракать за одним столом с королем, могу уехать. Прямо сейчас, – смотрю в глаза деду, на что он фыркает только.
– Ерунду не говори. И так вижу тебя раз в год. Никто тебя не осуждает.
– Ну-ну, в семье не без
