бункере в далекой степи Казахской Советской Социалистической Республики, повернули выключатель и взорвали первую советскую атомную бомбу – «Первую молнию» под кодовым названием РДС-1{87}. Бомба была установлена на деревянной башне, окруженной специально построенными зданиями, а также промышленной и военной техникой, привезенной для проверки эффекта взрыва: здесь были танк Т-34, кирпичные дома, металлический мост, короткий участок железной дороги с вагонами, легковые автомобили и грузовики, полевая артиллерия, самолет и свыше тысячи подопытных животных – собак, крыс, овец, морских свинок и кроликов, привязанных в окопах, за стенами и в транспортных средствах.
Бомба была сравнительно небольшой, размером приблизительно с ту, что сбросили на Нагасаки. Более того, она была почти идентичной «Толстяку». На фотографиях, сделанных после взрыва, видны большие разрушения. Многие из животных погибли мгновенно. Остальные получили сильные ожоги и умерли от радиационного облучения. За испытаниями наблюдал лично Лаврентий Берия – печально известный глава НКВД (Народного комиссариата внутренних дел – так называлась советская тайная полиция). Он телеграфировал Сталину: испытания прошли успешно{88}.
Новость об этом взрыве привела в панику американский военный истеблишмент. США утратили ядерное превосходство. СССР теперь имел возможность нанести ядерный удар по Соединенным Штатам, для чего ему не хватало только бомбардировщика дальнего радиуса действия. Проблема представлялась очень серьезной.
Американская радиолокационная система дальнего обнаружения была отсталой и работала с перебоями. Слежение за самолетами осуществлялось вручную: военные в униформе сидели в прокуренных темных комнатах, всматривались в примитивные зеленые экраны радаров, выкрикивая координаты и записывая их на стеклянных досках, а затем передавали команды пилотам по радиосвязи. Такая система оказалась бы бесполезна в случае массированных целенаправленных ядерных ударов с воздуха.
Специальная комиссия, сформированная ВВС США, в своем отчете рекомендовала автоматизировать радиолокационную систему дальнего обнаружения: данные от радаров должны были переводиться в цифровую форму, передаваться по проводам и обрабатываться компьютерами в реальном времени{89}. В 1950 году это была не просто сверхамбициозная задача, а совершенно сумасшедшая идея. Профессор Массачусетского технологического института Джордж Вэлли, возглавлявший комиссию, спрашивал у нескольких компьютерных компаний, смогут ли они построить такую систему. Везде его поднимали на смех. Технологий обработки данных в реальном времени, тем более от множественных радиолокационных установок, расположенных в сотнях километров от главного компьютера, тогда не существовало. Даже близко ничего похожего не было.
Если ВВС требовалась автоматическая радарная система, предстояло сначала изобрести достаточно мощный для такой задачи компьютер. К счастью, Пентагон уже
87. «Первую молнию» под кодовым названием РДС-1: Richard Rhodes,
88. Он телеграфировал Сталину: испытания прошли успешно: Для того чтобы Сталин лично увидел испытание, сняли замечательный документальный фильм. Его рассекретили в середине 1990-х годов. «Опыт на полигоне № 2. Испытание РДС-1, 1949» (“Experiment on test site No. 2. Testing of RDS-1”) (documentary). Большая часть информации о деталях ядерного испытания – в трехтомном сборнике рассекреченных советских документов,
89. Передаваться по проводам и обрабатываться компьютерами в реальном времени: “Lincoln Laboratory Origins”, Lincoln Laboratory, Massachusetts Institute of Technology, доступно на https://www.ll.mit.edu/about/History/origins.html.
