почти строго по фигуре. Сзади Валентина Петровна смотрелась как миниатюрная женщина лет сорока пяти. «Да, можно только предполагать, насколько красива Вероника» – пронеслось в голове у девушки. Она еще в течение двадцати минут прокручивала в памяти разговор с собеседницей в вагоне, но особо не надеялась, что та ей позвонит. Валентина Петровна неспеша добрела до стоявшей неподалеку белой «Волги», старого образца, и, назвав некоторую сумму и адрес, плюхнулась на заднее сиденье. Внутри «пахло» сигаретами и дешевым освежителем «елочка», от которого мутило и кружилась голова. Вечерние улицы быстро проносились в стеклах, забирая желтые фонари и голые деревья, уставшие от странной погоды. Небольшие магазинчики и бары, мигавшие холодными брызгами, активно готовились к встрече с запоздавшими, но щедрыми посетителями. Блестящая дорога скрипела под колесами, плавно поворачивая налево. Светофоры не работали и показывали только красные фигурки «пешеходов». Несмотря на непродолжительный по времени путь, женщина ощущала сейчас слабость во всем организме. И даже притарно-ванильный антиаромат в машине не заставил бы ее выйти на улицу. Хотелось укутаться в ватное одеяло, подвинуться к камину, изгонявшему огненные язычки, и, глядя сквозь них, попивать натуральное итальянское вино. На несколько минут она унеслась в какой-то иной мир, полный детских радостей и удовольствий. Это была сказочная страна, где лето не кончалось. Снег и холод она не любила, так как они ассоциировались с войной…
… Война беспощадно забрала у нее родителей, и на девятом году жизни девочка попала в интернат. Через пять лет судьба свела ее с одной парой, которые стали ее приемными мамой и папой. Им было обоим за сорок, и они потеряли в 1942-ом своих детей, восемнадцати и двадцати лет. Старший Павел пропал без вести, а младший Сергей погиб. Иногда Валентине Петровне казалось, что ее жизнь круто изменилась со смертью родителей, тогда, в девять лет. Все словно шло по другому пути, который уготован был не ей, а постороннему человеку. Она знала, что жила у неродных отца и матери, которым было удобнее морально и физически воспитывать подростка, а не маленького ребенка. Они пытались, нет, надеялись отдать ей нерастраченные любовь и нежность, хранимые в сердцах для сыновей.
Юная Валентина смогла благодаря им получить хоть какое-то образование. Но у нее не было друзей и подруг, она редко виделась со знакомыми и выбиралась из дома. Возможно, родители в глубине души любили ее по-своему и боялись потерять последнюю надежду на счастье. Но Валентина ощущала себя ничьей в этой семье и во всем мире. Мать контролировала ее действия каждую минуту: когда открыла глаза, сколько съела за завтраком, как ответила отцу в разговоре и во сколько отправилась в постель. У девушки не было своей личной жизни, – она тоже принадлежала родителям. Валентине казалось чуждым понятие настоящей влюбленности, первого свидания, бессонных ночей из-за вскруживших голову синих глаз молодого человека. Все эти важные частички бытия прошли мимо нее, и не подумав задержаться на мгновение. Вместе с Сергеем воевал
