адрес квартиры и больницы. Привезу тебе документы, – вынес свой вердикт отец все тем же мало эмоциональным тоном.
Яна продиктовала.
– А ключи от квартиры? – спохватилась она, когда отец уже был готов отключиться.
– Не надо.
– Ну, здравствуй, Яна Викторовна Сорокина. – На пороге палаты замер невысокого роста коренастый мужчина с невыразительным лицом и блеклыми серыми глазами, с модной ныне трехдневной седоватой щетиной на скулах и подбородке.
Папа? Вот этот вот тип? Это о нем она мечтала в детстве? Слава богу, что не увидела.
Разочарованию Яны не было предела. С самого утра она жутко волновалась, то и дело причесывалась, поправляла вылинявший больничный халатик, перетащила подушку на другую сторону кровати, чтобы было видно входящих в палату, и то и дело тянула голову к окну, не подъедет ли машина. И все равно пропустила его прибытие.
Мужчина тоже смотрел на Яну, и, судя по всему, и у него знакомство восторгов не вызвало.
Да чего и ожидать? Красотой и статью Яна никогда не выделялась. Тут она, вероятно, в папочку пошла. Средний рост, серые глаза, пухлые щеки, плотная, лишенная изящества фигура. Словом, не Брижит Бардо.
Единственным украшением Яны были густые каштановые волосы. Но их она предпочитала убирать в пучок.
Сообразив, что молча таращится на гостя, Яна спохватилась и, приподнявшись на подушках, поздоровалась.
– Здравствуйте, проходите. Вот тут стул свободный, – зачем-то предложила она, хотя вряд ли отец собирался засиживаться. Отдаст, наверное, сейчас документы, и адье. Может, так и лучше, чем сидеть и не знать, о чем разговаривать.
Но Виктор Александрович, видимо, решил по-другому. Он вошел в палату, за ним вошел еще один мужчина, этот был с большим пакетом.
– На тумбочку поставь, – коротко распорядился отец и уселся на стул. – И в машине пока подожди.
Мужчина поставил пакет и, молча кивнув, удалился.
Водитель, наверное, или охранник, решила Яна. Она знала, что у отца есть своя фирма, что он теперь занимается легальным бизнесом и считается весьма состоятельным человеком. Но у нее никогда не возникало желания разыскать его и попросить денег.
– Значит, ты Лерина дочка, – вот именно, не «моя», а «Лерина», устраиваясь поудобнее и не обращая внимания на Яниных соседок по палате, проговорил отец.
– Да.
– Она писала мне, что беременна, а потом написала, что ты родилась, а после уже о том, что замуж собирается, – зачем-то объяснил отец.
Может, ему не совсем наплевать?
– Она всегда туда собирается, – ответила вслух Яна, несколько грубовато и зло, просто потому, что от растерянности не придумала ничего лучше.
– Поэтому ты ей не позвонила? – чуть сощурив глаза, спросил отец.
– Ну да, – неловко замявшись, согласилась девушка.
– Ну что ж.
