я знаток по этой части».
Всю ночь раздумывал он о своей затее, а к утру, пока все спали, пробрался на конюшню, вывел коня, на котором приехал жених, и припрятал в безопасном месте, невдалеке от дома. Утром друзья жениха тотчас же заметили пропажу. Стуладатта был в отчаянии: пропажа коня могла считаться дурным предзнаменованием. Однако, несмотря на все старания, коня нигде не могли найти. Тут подошла к хозяину жена Харисармана: «Отчего не пошлешь ты за моим мужем, господин? Он человек великой мудрости, испытанной в астрономии и магии. Он найдет тебе коня. Пошли за ним».
Стуладатта тотчас же послал за брамином. Харисарман явился. «Что тебя нужно от меня, господин?» сказал он с неудовольствием. – «Вчера у тебя был пир, и ты забыл про меня, а сегодня у тебя беда в доме, так ты вспомнил обо мне». – «Прости меня, честный отец», смиренно отвечал Стуладатта, «и не откажи помочь мне». Тут он рассказал ему о пропаже и просил указать, кто взял коня. Харисарман уселся среди пола, долго шептал и выводил разные диаграммы, наконец – промолвил: «Конь стоит на пограничной линии к югу отсюда. Кто его увел, того там теперь нет. Идите скорее и берите коня». Люди побежали и привели коня и все восхваляли мудрость Харисармана. С тех пор все стали бояться и уважать брамина, и он зажил спокойно и весело в доме Стуладатты.
Слава о его мудрости скоро облетела весь край и дошла до самого раджи. Как раз в это время пропало во дворце большое количество золота и драгоценных камней, а так как вора никак не могли найти, раджа повелел послать за умным брамином. Бедный Харисарман! Он проклинал тот день, когда вздумалось ему похвастать своими необычайными знаниями, но делать было нечего. Ему оставалось лишь одно – выгадать время. «Завтра открою я тебе тайну, великий государь!» – сказал он. Раджа согласился, но приказал отвести ему комнату рядом со своею опочивальнею и приставить стражу к его дверям. Харисарман совсем приуныл и с трепетом стал ждать следующего утра.
Жила в том дворце женщина, по имени Джива.[2] Ей тоже не спалось в эту ночь, так как именно она выкрала драгоценности из дворца и теперь боялась, что мудрый брамин откроет ее преступление. Она осторожно подкралась ночью к двери Харисармана – стража в то время спала – и приложила ухо к щелке, чтоб подслушать, что он там делает. Харисарман тоже не спал; он сидел на полу, жалобно стонал и бранил свое безрассудство: «О, язык мой, язык!» послышалось Дживе. Вот горькие плоды невоздержанности! Трепещи, жалкое создание, скоро, скоро постигнет тебя достойное наказание!» Так причитал брамин, взывая к собственному языку, но Джива ясно слышала свое имя и решила, что мудрец знает все. Она пробралась к нему и упала перед ним на колени: «О брамин! пощади несчастную Дживу. Я все тебе отдам! Сокровища там, в саду за дворцом… под гранатовым деревом… у меня лишь немного золота при себе… Возьми все, спаси Дживу!» Не мечтал Харисарман, что спасение так близко! Он гордо выпрямился и простер над нею руку. «Отойди, ничтожное создание. К чему твои признания! Мне открыто
Язык
